О Ленине.

В Москве, в каменном большом городе,
Где собрались все избранники народа,
На площади есть кибитка,
И в ней лежит Ленин.

Если у тебя большое горе
И ничто не утешает тебя,
Подойди к этой кибитке
И взгляни на Ленина.

И печаль твоя разойдется, как вода,
И горе твое уплывет, как листья в арыке,

 

В письме от 26 марта Коллонтай писала ему [Ленину]: «Народ пережи-
вает опьянение совершенным великим актом. Говорю “народ” по-
тому, что на первом плане сейчас не рабочий класс, а расплывча-
тая, разнокалиберная масса, одетая в солдатские шинели. Сейчас
настроение диктует солдат. Солдат создает и своеобразную атмо-
сферу, где перемешивается величие ярко выраженных демократи-
ческих свобод, пробуждение сознания гражданских равных прав
и полное непонимание той сложности момента, какой пережива-
ем»2. Оказалось, что Александра Михайловна не совсем права, а в
чем-то и совсем неправа...

Спустя несколько часов, уже в Петрограде, в разговоре с чле-
нами ЦК и ПК РСДРП, он вспомнил не о том, как спорил с «добро-
совестными оборонцами», а о том — как и что говорили эти солда-
ты: «Надо было слышать, с какой убежденностью они говорили о
необходимости немедленного окончания войны, скорейшего ото-
брания земли у помещиков. Один из них, — продолжал Ленин, —
наглядно показал, как надо окончить войну. Он сделал очень энер-
гичное движение рукой, как бы с силой вбивая что-то глубоко в
пол, и сказал: “штык в землю — вот как окончится война!” И тут
же прибавил: “но мы не выпустим винтовок из рук, пока не полу-
чим землю”. А когда я заметил, что без перехода власти к рабочим
и крестьянам невозможно ни прекратить войну, ни наделить кре-
стьян землей, солдаты полностью со мной согласились»3. Так запи-
сал рассказ Владимира Ильича Николай Подвойский.

На следующий день, выступая с «Апрельскими тезисами» пе-
ред большевиками, Ленин тоже вспомнил о беседе в вагоне и о том,
как этот солдат — крестьянин, не желавший выпускать винтов-
ку из рук, представлял себе аграрную реформу: «Тамбовский му-
жик [говорил]... За одну десятину платить не нужно, за вторую —
1 руб., за третью — 2 руб. Мы землю возьмем, а помещик не смо-
жет уже ее отобрать»1.

Спустя неделю, 23 (10) апреля, в брошюре «Задачи пролета-
риата в нашей революции», Ленин напишет: «Войну нельзя кон-
чить “по желанию”. Ее нельзя кончить решением одной стороны.
Ее нельзя кончить, “воткнув штык в землю”, употребляя выраже-
ние одного солдата-оборонца». Еще через неделю, в статье «Наши
взгляды», он повторит: «Войну невозможно кончить ни простым
втыканием штыков в землю, ни вообще односторонним отказом
одной из воюющих стран». И даже через два года он будет вспоми-
нать об этом разговоре в поезде с безымянным солдатом2.

А тогда, в вагоне, дискуссия продолжалась. Сюда подошли
другие эмигранты. Но когда молодые революционеры слишком
уж категорично начинают «давить» на собеседников, Ленин, ки-
вая на солдат, укоряет Усиевича, Сафарова, Давида Сулиашвили:
«Вы слушайте, слушайте...»3