>"В радиообращениях к нации он тоже не мог без "анализа" сообщить германскому народу об ожидаемом со дня на день нападении Советов?"
- Нет не мог. Не мог сказать нации: "Дорогая нация, я, твой фюрер, смертельно обеспокоен тем, что кажется, мы попали в капкан, из которого нам не удастся выскочить. Что если мы не выиграем войну в течение восьми недель, то нам трындец неминучий! Тогда мы потеряем всё, что приобрели, несколько миллионов немцев будут в ходе этой войны убиты, несколько миллионов детей останутся сиротами, несколько миллонов немок будут изнасилованы, страна наша разграблена и попадёт под пяту наших врагов". И т.д. Не мог он делится с нацией своими опасениями. Если вы полагаете, что мог - это ваши проблемы.
>"В беседах с высокопоставленными лицами рейха?"
- Выше же приведены слова Рибентропа - министр иностранных дел - достаточно высокопоставленное лицо, и то он пишет, что "о существовании твёрдового намерения напасть на Восток я узнал только 6 апреля 1941 года" (!). Вот блюли у Гитлера секретность. Геринг, Геббельс, Гиммлер, Борман, - разумеется были осведомлены с самого начала - но - где они, и где их мемуары?! Разумеется, вы тут же закричите: "Вынь, да положь!" Вы уже поняли, что в ответ на это требование можно вынуть и положить?
>"Ваша детская непосредственность, позволяющая вам искренне (искренне ли?) считать, что Гитлер нашел в себе мужество выложить рейхстагу всю правду-матку, вызывает по меньшей мере сожаление."
- Меня, в отличие от вас, ваша инфантильность не очень удивляет, - вы, как и Старый, совершенно "нормальные" люди, с нормальным стереотипом сформировавшихся представлений и убеждений, и вам всё будет "Божья роса", несмотря на любые аргументы...
>"Главной фразы вы, как всегда, не заметили. Повторю: Сталин делал все, чтобы избежать войны. Что именно? Прежде всего он заключил с Гитлером пакт о ненападении. Вам, похоже, трудно понять одну простую мысль: пакт - это двустороннее действие, и то, что вы сказали об одной стороне, с равным успехом может быть сказано и о другой. Когда вы это поймете (на что я слабо надеюсь), тогда вам станет ясно, насколько глупо выглядит ваш пример принимаемых для избежания войны мероприятий с одной стороны."
- Прекрасно. Обратимся снова к Рибентропу, поскольку он был непосредственным участником:
"В любом случае - таково было неоднократно выраженное мнение Адольфа Гитлера - при ставшем в 1940-1941 г.г. явным нервозном состоянии дел могло прийти к тому, что Германия только с весьма слабой Италией, и по всей вероятности, стоящей в стороне Японией, с рапылёнными по всей Европе силами вынуждена была бы выдержать невероятный натиск трех сильнейших держав - Англии, США и России... Повторяю: для предотвращения уничтожения Германии с двух сторон Гитлер видел один-единственный выход: разделаться с Советским Союзом. Он напал на Россию прежде всего затем, чтобы самому не оказаться зажатым одновременно с Запада и Востока, как это все же случилось потом...
До визита Молотова в Берлин Гитлер, несомненно, ещё питал надежду добиться прочных отношений с Россией. требования Молотова, вероятн, породили у него этот поворот. Отныне он всё резче рассматривал любые военные меры, предпринимаемые Россией. Я, как уже упоминалось, не был информирован об этом детально, но позже слышал, что в первую очередь были констатированы следующие советские меры: укрепление новой западной границы, устройство аэродромов вблизи границы, мощная концентрация войск, гигантский рост военного производства, ориентация на военную экономику. Незадолго до того, как разразилась война у Советов имелось 158 дивизий, а к началу польской кампании их было всего 65. Причём речь шла, как сообщалось при этом фюреру, якобы только о моторизованных и танковых соединениях. интересны в этом отношении показания трёх русских офицеров, которые позже попали в наш плен. Они собственными ушами слышали речь, которую Сталин произнёс в мае 1941 года в Кремле. Он совершенно открыто сказал тогда, что будущие цели Советского Союза отныне будут достигнуты только силой оружия. Красная Армия к этому готова.
политические действия, которые советское правительство предринимало в то время вопреки смыслу гремано-русского договора, были, если их кратко перечислить, следущие.
Советский посол в Берлине Деканозов официально заявил 17 января 1941г в нашем министерстве иностранных дел с вручением соответствующего документа: советское правительство считает своим долгом "предостеречь, что появление каких-либо иностранных войск на территории Болгарии и в районах обоих морских проливов будет считаться нарушением безопасности СССР".
Когад затем в начале марта 1941 года ввиду создавшегося из-за Греции положения был осуществлён ввод германских войск на территорию Болгарии, Молотов заявил, что наш шаг является "вызывающим сожаление", означает "нарушение интересов безопасности СССР" и что германское правительство не может расчитывать на поддержку его действий в Болгарии со стороны СССР. Одновременно резкое заявление было направлено болгарскому правительств, а затем опубликовано в печати. Всё это происходило несмотря на то, что ещё 27 февраля я поручил нашему посольству в Москве разъяснить, что как только английская опасность в Греции минует, за этим автоматически последует вывод германских войск из Болгарии.
В ответ на это советское правительство 5 апреля заключило "договор с о дружбе" с югославским путчистским правительством Симовича...
Уже сами по себе тесные отношения, которые советское правительство ещё летом 1940 года через британского посла в Москве установило с Лондоном, означали разрыв с нашими соглашениями. Черчилль тогда будто бы сказал, что не пройдёт и полутора лет, как Россия выступит против Германии. Происходило и такое сближение Соединённых Штатов с Россией, что Рузвельт "на основе новейшей информации" смог намекнуть: вскоре произойдёт вступоление России в войну против Германии.
Для враждебной позиции советского правительства против нас, проявлявшейся в ходе этих событий, есть только два объяснения: или влияние и уступки Америки и Англии побудили Россию к новой ориентации, или же это было имевшееся у Сталина с самого начала намерение вообще не соблюдать заключённый с нами договор. последнее объяснение отвечало взглядам Адольфа Гитлера... Когда позже я через одного своего посредника в Стокгольме дал русским знать, что фюрер, учитывая имеющиеся у нас материалы об агрессивных намерениях России, относится к возможным дальнейшим соглашениям с Москвой весьма скептически, русские в ответ мне дали понять, что вопрос о вине им, собственно говоря, глубоко безразличен. выяснение вопроса "что было раньше - курица или яйцо?", отвечали они, вопрос "типично немецкий"...
[ слишком длинный топик - автонарезка ]