=KRoN=>>"Посмотри в глаза чудовищ" - гениальная вещь!
V.B.>Приятно в очередной раз убедиться в схожести вкусов.
Для всех, не читавших, оттуда же в топик
- Кстати о России, - воскликнул Атсон. - Еще во времена своей молодости я здесь же, в Париже, слышал легенду о русском коктейле, который так и назывался "молодость"... Говорят, что никто не мог устоять на катушках после одного-единственного стакана.
- Коктейль "молодость"? - повторил я задумчиво и внимательно вслушался в звучание. - "Йорз"... А, так вы имеете в виду ерша? Есть такой коктейль. Секрет его мне известен.
- Поделитесь?
- Секрет за секрет. Кто хлопнул Кеннеди?
- Тоже мне - секрет, - фыркнул Атсон. - Вся деловая Америка знает. Ник, а почему это вас интересует? Он вам тоже был должен?
- Не он лично. Должок перешел по наследству от Рузвельта.
- А-а, вот вы о чем... Теперь концов не найдешь. И... э-э... О таких вещах не принято говорить, Ник, но уже, наверное, все равно. Мы взрослые люди. Сколько вы ему дали?
- Двадцать миллиардов золотом.
Атсон откинулся на спинку стула и громко свистнул. Подскочил гарсон.
- "Баккарди", - коротко распорядился Атсон. Гарсон упал духом.
- Тогда водки, - сказал я. - Смирновской со льда. Пива темного, густого, лучше чешского. Нет чешского - тащите немецкое. В крайнем случае - "гиннес", опять же черный.
- И две дюжины калифорнийских устриц, - добавил Атсон.
- Калифорнийские недавно кончились, - нашелся гарсон. - Могу предложить португальские - они ничем не хуже.
- Из Паломареса, - сказал я. - Разговаривают с едоком на трех языках.
- Можно послать за остендскими...
- Пойдемте отсюда, Ник, - заплакал Атсон. - Здесь я опять в гостях. Подумать только - в Калифорнии любой бродяга...
- А на Волге топят печи сушеными осетрами, - добавил я.
Видя наши поползновения встать, хозяин заведения подбежал собственнолично с извинениями и заверениями, что все требуемое доставят немедленно и сразу, а гарсон за грубость будет в присутствии заказчика кастрирован, расчленен, отлучен от церкви и уволен без выходного пособия.
Кончилось все тем, что в дальнейший путь мы тронулись втроем с уволенным и отлученным гарсоном, заявившим во всеуслышание, что во всем Великом городе он не знает более постыдной, вонючей, паскудной, отталкивающей, претенциозной, разорительной, низкопробной, позорящей честь Франции, коллаборационистской, петеновской, буржуазно-империалистической дыры, чем кафе "На любителя", куда ни один уважающий себя Фицджеральд сроду не заходил, и даже неприхотливый Хемингуэй заглянул один раз, постоял в дверях, плюнул и ушел.
Звали гарсона Габриэль, и к своим годам он успел послужить в Иностранном легионе, поучаствовать в салановском мятеже и поучиться в Сорбонне - впрочем, не дольше моего. В свободное от вытирания стойки время он сочинял стихи под Леконта де Лиля и даже издал за свой счет сборник под названием "Путь Кортеса". Я стал чувствовать, что Земля мне тесновата.
Освежаясь по дороге в малозначительных, на три-четыре посетителя, забегаловках, мы просквозили узкую улицу Муфтар, прошли мимо старинной церкви Сент-Этьен-дю-Мон и лицея Анри Четвертого, веселого короля, вновь пересекли бульвар Сен-Жермен...
По дороге Габриэль рассказывал нам о майских событиях и проблемах "нового романа". Странным образом это сплеталось воедино.
- Вот здесь у нас стояла баррикада, - объяснял Габриэль, размахивая длинными руками. - Здесь была баррикада и в сорок четвертом, и при Коммуне, и при Реставрации, и при Второй республике, и при Первой республике, и при Фронде, а уж про Варфоломеевскую ночь и говорить нечего. И всякая заварушка в Париже сводится к тому, чтобы стащить в это место фонарные столбы, бочки, бетонные балки и старую мебель с чердаков, где она накапливается как раз для такого случая. Вы не знаете, почему революция всегда уходит в песок?
[ слишком длинный топик - автонарезка ]