Выборы 2011/2012

(no title)

Итак, даже некоторые либеральные подсчетчики подтвердили, что ВВП набрал в первом туре больше половины. Вопрос, что будет со страной в эти шесть + лет. По моим… // makkawity.livejournal.com

 

Итак, даже некоторые либеральные подсчетчики подтвердили, что ВВП набрал в первом туре больше половины. Вопрос, что будет со страной в эти шесть + лет.
По моим ощущениям у протестного движения есть потенциал, чтобы серьёзно встряхнуть власть, потому что такой протест, - это тоже форма обратной связи. Главное, чтобы затем возобладала модель «Мы опять победили, но нам показали достаточно проблем, которые надо решить», а не «Оранжевая угроза повержена, продолжаем, как раньше».
Мне, конечно, хочется верить, что сигнал получен, и сейчас, когда ему показали, что определённая часть населения страны считает, что он должен уйти, ВВП принял некоторые меры, в том числе по отмене наиболее странных нововведений «будущего предшественника». Власть услышит или сделает вид, что услышала требования, и даже может провести несколько расследований, по итогам которых число единороссов в ГД может быть сокращено. Если что, Пак такое несколько раз делал.
В принципе, меня бы устроил парламент, при котором Едро не имело бы конституционного большинства и было бы вынуждено вести себя более конструктивно и учитывать чужое мнение на уровне фракций, а не отдельных депутатов, которых можно «переманить» и получить необходимый 51%.
Правда, есть проблема, - приступ политической активности, когда власть начинает прислушиваться к мнению народа, происходит в основном под выборы, а выборы у нас теперь не раз в четыре года, а раз в 5-6 лет[1].
Надо учитывать и то, что для такой страны как Россия, ручной режим управления довольно тяжел. Понятно, что какое-то время ВВП безусловно будет продолжать пахать как раб на галерах, «работая волком в детской компьютерной игре, где нужно ежесекундно ловить падающие яйца», и исправляя отдельные маразматические решения там, где его наведут. Это будет поддерживать модель «хорошего президента и плохих чиновников», но вопрос в том, насколько его хватит, потому что такой режим функционирования истощает лидера или физически или психологически. То, как сгорел на работе Ким Чен Ир или то, во что превратился Пак Чонхи в последние годы жизни, - хорошо это иллюстрирует.
Потому автор допускает вариант, при котором во время третьего срока Путин окончательно «забронзовеет» и опустит руки , а лишенной пинания сверху элите станет пофиг на народ и на страну. Конечно, это означает, некоторые действия, выгодные элите, будут выгодны и стране. Но озабочены чиновники будут только собственным благосостоянием и «выживанием режима», периодически работая на публику и демонстрируя популизм[2].
Тем более что я не очень понимаю, как видит ситуацию даже не ВВП, а власть в целом. Ибо, поскольку система обратной связи у нас не менялась, не исключаю варианта, при котором оппозиционные митинги будут оценены властью не как доказательство того, что массы изменились, а как происки врагов.
В последнем случае все структурные проблемы, о которых я говорил выше, никуда не денутся и будут ухудшаться. Власть будет терять управляемость и легитимность, все меньше имея возможность адекватно ответить на требования времени. Это сделает ее настолько уязвимой и слабой, что на фоне отсутствия поддержки (при том, что из-за отсутствия обратной связи наверху будут уверены в том, что массы за них) и неспособности себя защитить из-за организационного бардака и апатии ее сможет сбросить любой сильный толчок (при том, что повышенная маразматичность власти увеличивает вероятность решений, способных этот толчок вызвать).
Уже сейчас власть во многом держится на охранительном рефлексе, согласно которому неприятный статус-кво лучше, чем неприятные перемены. Но если ее поддержка будет сокращаться, мы можем придти к варианту, когда на фоне углубления кризиса небольшая группа фанатиков неважно под каким стягом (оранжевым, голубым или коричневым) может успешно захватить власть при полном бездействии со стороны остальных. Так же как люди проходят мимо, когда группа подонков кого-то избивает общество таким же образом пройдет мимо, рассчитывая, что новый режим не заденет их. Так же, как кончился после Беловежских соглашений СССР, у которого истощилась поддержка.
Для чайников поясняю, что речь не революции, а о том, что возрастает и возрастает вероятность успешного путча отморозков, но и это относится не к ближайшему времени, потому что для такого сценария опять-таки нужна или сплочённая группировка путчистов, или уж совсем разваленная структура власти.

Но раз уж речь зашла о революции, давайте вспомним, какие три главных объективных признака революционной ситуации выделил Ленин:
1) Невозможность господствующего класса сохранять в неизменном виде своё господство, ситуация, когда верхи не могут править по-старому; это есть – налицо серьезный идеологический и административный кризис, ибо груз структурных проблем становится все тяжелее. Однако на Николая Второго, который потерял власть и жизнь, потому что оттолкнул от себя все слои общества, на поддержку которых мог рассчитывать, Путин пока не тянет.
2) Резкое обострение выше обычного нужды и бедствий угнетённых классов, когда низы не хотят жить по-старому; с этим некоторые проблемы, так как резкого снижения уровня жизни, затрагивающего большинство населения – нет. Есть только всплеск обманутых надежд, связанных с итогами выборов, по после победы ВВП на президентских он постепенно затухнет[3].
3) значительное повышение активности масс, их готовность к самостоятельному революционному творчеству. С этим тоже пока проблемы, поскольку «128 новых способов обосрать Путина» на взгляд автора к творчеству не относятся. Конечно, эта зима несколько поколебала неверие масс в то, что они своими силами будут что-то способны изменить, но это еще не «значительное повышение».
А ещё, если помнить Ленина, для успешной революции нужна хорошо организованная партия с чёткой структурой, уставом и программой действий, и этого у несистемной оппозиции нет даже сейчас. Более того, ещё не добравшись до власти они уже начинают делить шкуру неубитого медведя, и думать о том, как они будут избавляться от попутчиков по движению, поскольку конструктивное взаимодействие демократов, левых и националистов представляется мне маловероятным.
Ведь (опять повторяюсь) все беды «Единой России» касаются и всех остальных политических партий, включая коммунистов, которые давно стали даже не столько социал-демократами, сколько консервативной партией Российской Федерации. Эсеры, во многом, являются дублёром Едра, ЛДПР держатся на политической конъюнктуре и харизме своего лидера, а разница между остальными партиями, мягко говоря, не очевидна. При этом, попытка создать партию с нуля, которая была бы воплощением того или иного дискурса, приводит либо к появлению «ещё одной КПСС», или к тому, что «деньги пилятся, партии борются, проект валится», как это случилось с прохоровским «Правым делом».
Естественно, это создаёт определённый тренд на то, что если в стране действительно наступит революционная ситуация, то представители формальных партий не смогут оседлать волну из-за недостатка доверия, и это может сделать какая-нибудь удачливая маргинальная группировка. Проблема в том, что и у маргиналов с нормальными лидерами всё плохо, причём если самого лидера ещё можно найти и раскрутить, то с реальной программой действий дела обстоят ещё хуже.
+ есть один нюанс. Оседлать теоретическое народное недовольство нынешней властью можно только будучи популистом, а это означает довольно специфическую программу, а также то, что если ты с этой программой доберёшься до власти, тебе придётся притворять её в жизнь, используя довольно простые решения, и в определённой мере играя на публику и потворствуя воле толпы. Дальнейшая картина может напоминать мне последствия переворота, который я прорабатывал для одной из веток альтернативного настоящего в рамках РПГ и о котором расскажу как-нибудь отдельно[4].

Другая рассматриваемая перспектива – явление генерала П. Многие, конечно, мечтают о сильной руке и мучаются вопросом - где же долгожданный диктатор на белом танке или хотя бы человек, который придет и сумеет навести в стране порядок. Если шестидесятники могли петь, что «ворюги нам милее, чем кровопийцы», то сегодня, поскольку ворюги уже достали, а из-за уклона в виртуальность «кровь уже не кажется кровью», многим начинает казаться, что кровопийцы лучше. Налицо своего рода «фашизация» общества, которая может пойти по рузвельтовскому (то, как он выводил Америку из великой депрессии), а может – и по гитлеровскому пути. В этом случае руководство страны будет не только сохранять свои претензии на звание сверхдержавы, но и пытаться их подкреплять за счет мобилизации ресурсов страны и общества и определенного закручивания гаек.
Кто-то ждет этого от Путина, кто-то строит планы прихода к власти левых или имперцев – и хотя я уже упоминал про общественный консенсус относительно твердой руки, поиска врагов и допустимой жестокости, я вижу 4 причины, по которым в скорое время этого ожидать не предвидится.
Первое. Человек с менталитетом нового диктатора не возьмется как чертик из табакерки. Он должен возникнуть, а процесс этот долгий. У нас же всегда стоял вопрос о том, где взять новых людей, а те группы, которые могут родить диктатора, скорее удовлетворены статус-кво. Второго Лебедя тоже нет, потому что Лебедь заработал свою репутацию в Чечне, и, особенно, в Приднестровье.
Второе. Диктатора должны привести к власти определенные силы, та социальная группа, поддержкой которой он пользуется. Для народного восстания у диктатора нет такой широкомасштабной поддержки в народе. Политической партии, способной привести его к власти легальным путем, тоже. Остается вариант военного переворота, но наша армия сейчас во многом децентрализована и дезорганизована, неспособна к решительным действиям на каком бы то ни было серьезном уровне, а профессионалы связаны «горячими точками».
Третье. Новая система должна опираться на новую идеологию, пусть даже если это будет не до конца известный широкой публике и не декларируемый открыто «моральный кодекс», в рамках которого будут действовать новые кадры. Пока же с этим трудности, а попытка официально опереться на «желтый миф» не принесет России ничего хорошего.
Четвертое. Известно, что власть должна быть способна не только издавать законы, но и контролировать исполнение их на местах в любой инстанции. Сейчас у будущего диктатора нет явной и настолько многочисленной команды единомышленников, которые могли бы помогать ему формулировать идеи и проводить их в жизнь. Попытка же положиться на контроль масс и «открыть огонь по штабам» может закончиться, как в Китае.
Но тренд на фашизацию при этом могут подхватить сверху, поскольку одним из ответов на меняющийся мир является фундаментализм, отнюдь не только исламский. Ибо главная суть данного «ответа» заключается в том, чтобы сдержать прогресс и вернуть то, как было. «Новое разлагает и развращает»[5]. Так что, я допускаю и вариант «Юсин по-российски», при котором в определенной ситуации ВВП или сам осуществляет конституционный переворот, или передает власть человеку, олицетворяющему этот тренд.

[1] Здесь надо сделать маленькое отступление о том, что значит президентский срок. Это хорошо знакомо мне по Корее, где система одного пятилетнего срока без права переизбрания привела на мой взгляд к определённому системному кризису и невозможностью долгосрочно заниматься политическим и экономическим проектированием, поскольку у руководителя страны нет стимула вкладываться в проекты, плоды от завершения которого будет собирать не он. Зато подобная система является «прививкой от возможной тирании», которая не даёт возможности долго находиться у власти.
[2] Ряд критиков Путина считает, что это уже случилось во время его второго президентского срока, и Путин не опускал руки потому, что они и не подымались.
[3][3] Разговоры категории «Вот случится кризис, подешевеет нефть, тогда запляшете…» мы пока отставляем в сторону. Когда/если этот кризис случится, тогда и поговорим.
[4] Но если кратко: режим продержался 12 лет на той же стратегии обогащения за счет «чужих», которая была хорошо показана в статье Н. Мендковича «Нацизм как система преступлений», а закончилось все ядерной войной, которую Славянский Союз проиграл.
[5] В этом контексте автор очень настороженно относится к возвышению политических деятелей типа Дмитрия Рогозина.