Великие художники-фальсификаторы

"Разве мой Лотрек хуже, чем Лотрек Лотрека?!"
(с) х/ф "Как украсть миллион"

Хан ван Меегерен (1889 — 1947) — голландский живописец, портретист, один из известнейших фальсификаторов XX века, прославившийся подделкой картин Вермеера Дельфтского и Питера де Хоха. Подделывал полотна, чтобы отомстить миру за равнодушие к себе как к художнику. Картины ван Меегерена европейские искусствоведы приняли за редчайшие образцы творчества классика. На своих подделках он заработал свыше 8 миллионов гульденов (25-30 млн $ в перерасчёте на современный курс).

...

Будучи убеждённым художником-реалистом, Меегерен не принимал всего нового в живописи. Чтобы отстоять себе место в мире искусство и иметь заработок на жизнь, он не нашёл другого выхода, кроме как заняться подделкой картин столь любимых им старых мастеров.

Pj-deer.jpg @ upload.wikimedia.org [кеш]

Первые четыре картины, выполненные в стиле XVII века, так и не были проданы: «Гитаристка», «Женщина читающая ноты» в стиле Вермеера, «Женщина с бокалом» в стиле Франса Хальса и «Портрет молодого человека» в стиле Терборха.
Эти стилистические и технические эксперименты настолько убедили Мегерена в своих способностях, что он написал картину «Христос в Эммаусе» — одну из лучших своих подделок «под Вермеера».


...

В сентябре 1937 года «Христос в Эммаусе» был опознан искусствоведом Брёдиусом как произведение Вермеера Дельфтского, и притом одно из лучших. Брёдиус посчитал, что якобы Вермеер в момент написания этой картины находился под влиянием итальянских мастеров, на что, собственно, и надеялся Ван Меегерен.


Первоначально Ван Меегерен сам желал раскрыть своё ловкое мошенничество, в частности желая погубить репутацию Брёдиуса как искусствоведа, но после того, как продал это полотно за сумму, эквивалентную нескольким миллионам долларов (по нынешнему курсу), желание переубеждать покупателя у него пропало.


...

В 1938 году Ван Меегерен удалился в Ниццу, где написал еще две подделки — «Игроки в карты» и «Пирушка» в стиле Питера Хоха. Помимо того, Ван Меегерен написал «Тайную Вечерю», опять же подражая стилю Вермеера, но из-за угрозы войны он вернулся в Голландию, оставив картины в Ницце. В 1941—1943 гг. после развода со второй женой, Ван Меегерен написал ещё серию картин «под Вермеера». В основном это были полотна религиозного жанра, так Ван Меегерен пытался «восполнить» наследие Вермеера, написавшего так мало религиозных картин.

...

В 1943 году Ван Меегерен продал неравнодушному к искусству фашистскому лидеру Герману Герингу свою новую работу «Христос и судьи», выдавая её за Вермеера. За эту картину он запросил 1600 тыс. гульденов. На тот момент это была чуть ли не рекордная сумма, уплаченная за произведение кого-либо из старых мастеров.

В 1945 году американский капитан Гарри Андерсон обнаружил «Христа и судей» в коллекции Геринга. Американцам не составляло труда установить, что продавцом картины выступил ван Меегерен. Голландские власти предъявили ему обвинение в распродаже национального культурного достояния. За коллаборационизм ему грозил солидный тюремный срок, так как его подделки всё ещё считались подлинниками Вермеера.

29 мая 1945 г. ван Меегерен был взят под стражу. После двух недель тюремного заключения он заявил, что на самом деле проданные им картины являются подделками. Для проверки подлинности его заявлений голландское правительство на 6 недель поместило Меегерена под арест в специально арендованном доме, где тот должен был под наблюдением написать подделку. Так появилась его последняя картина — «Молодой Христос, проповедующий в храме».


В ноябре 1947 года Ван Меегерен был осуждён за подделку произведений искусства и был приговорён к одному году тюремного заключения. Месяц спустя, в возрасте 58 лет, он скончался от сердечного приступа, чему способствовало многолетнее употребление алкоголя и наркотиков.

(ИМХО сажать за такие "преступления" - свинство и зависть )

Удивительно, но эти Меегерен никогда не пытался продать этих столь узнаваемых фальшивых «вермееров». Они остались у него, и в юридическом смысле эти картины – не более чем просто экзерсисы, разрешенные любому художнику. Объяснение простое: не смотря на то, что картинка достаточно похожа, сами полотна могут сойти за старинные только на репродукциях: Меергерен тут не озадачивался состариванием холста, грунта и красочного слоя, он просто упражнялся в живописи. Их физическое состояние явно свидетельствует о том, что картины написаны в ХХ веке.

Меегерен не обходит вниманием и других художников: он пишет в стиле Петера де Хоха подделки под названием “Игроки в карты” и “Пьяницы”, а также подделывает «Мужской портрет» Терборха. Их он продает уже за пяти- и шестизначные цифры, ведь он уже освоил высокое искусство состаривания живописной поверхности с помощью пропекания в печи, использования жестких барсучьих кистей, кислот и проч.

...

Из двух миллионов долларов современными деньгами – цены “Христа в Эммаусе”, Меегерену досталось две трети. Это сумма была отрадной. Он покупает себе скромненький особнячок в солнечной Ницце, он вкладывает деньги в другую недвижимость. Торгует и другими своими подделками, продав, например, в 1939 году де хоховских “Пьяниц”.

И тут случается вторая мировая война. Меегерен покидает муссолиниевскую Италию и возвращается в Голландию.
В эти годы он бросает свою вторую жену, продает еще некоторое число подделок под Вермеера, продолжает покупать дома, отели, и сильно углубляется в тему алкоголя и наркотиков.

В 1941 году Меегерен продает “Тайную вечерю” за сумму примерно равную 4 миллионам фунтов стерлингов по сегодняшним ценам коллекционеру по имени ван Бонинген.

Чисто по-человечески, как творцу, ему было конечно тяжело. В отличие от настоящих художников, он не мог приглашать натурщиков и писать с них – они ведь могли разболтать. После войны, когда вскрылось его преступление, в написанных им подделках стали отмечать заметное воздействие черно-белого кино. Оно помогало ему понимать караваджизм. И помогало просто придумывать – и не только способ накладывания теней: когда ширма спала с глаз, в числе одного из персонажей его картин с легкостью узнали саму Грету Гарбо!



...

Роковым произведением для Меегерена оказалась картина “Христос и грешница”, обнаруженная после войны в коллекции Геринга (в числе бесценных шедевров она была спрятана в соляных копях Alt-Aussee). Вермеер был популярен у элиты нацизма: “Искусство живописи” фюрер повесил на стены своей горной резиденции Berchtesgaden.


После разгрома нацизма, когда «Христа и грешницу» обнаружили среди добычи Геринга, Меегерена арестовали за коллаборационизм, выражавшийся в разбазаривании народного голландского имущества. По некоторым данным, в тот момент ему принадлежало около 50 доходных домов и отелей – настолько прибыльным оказался для него Вермеер.

За сотрудничество с фашистами ему грозил расстрел. Умирать не хотелось. И, оказавшись на скамье подсудимых, Меегерен признался в подделке. Какое расхищение национального достояния, говорил он, я обменял эту картину на 200 подлинных произведений голландских художников, меня нужно чествовать как национального героя, ведь Вермеер-то был поддельным!

Кажется странным, что ему действительно не поверили. И ему пришлось написать “Христа среди учителей”. Для забавы сравним это полотно с работой его современника Отто Грибеля, члена “Ассоциации Немецких Революционных Художников”, и мы поразимся, настолько много в Меегерене черт его собственной эпохи и настолько мало XVII века.

“Христос среди учителей”, написанный подсудимым под надзором судей и экспертов, убедил общественность в том, насколько сурово она ошибалась. Обвинение было снято, и Меегерен был осужден всего лишь за подделку – всего на один год. Но организм старого морфиниста не выдержал, и через месяц отбывания наказания Меегерен скончался от сердечного приступа.

Эта история оставила сильный отпечаток в искусствоведческой науке. Список картин Вермеера был сильно пересмотрен и очищен от всех подозрительных вещей. Но были и более глобальные последствия: она доказала, что “знаточеский” метод экспертизы, основывающийся на “внутреннем чутье”, “интуиции” эксперта – конечно, вещь прекрасная, но следует также обращать огромное внимание на технические средства экспертизы. Например, при изучении подделок Меегерена стало ясно, что кракелюры верхнего живописного слоя (созданные им искусственно), банально не совпадают с кракелюрами нижнего слоя – того старинного полотна, на котором он малевал свои подделки. Тогда как при одновременном старении оригинала они должны совпадать.





И "настоящий" ван Меегерен:

"Музыкой навеяло"

---

По природе я не злораден. Но, читая сообщения об обманутых собирателях полотен знаменитых старых мастеров, я не в силах отделаться от чувства, которое можно выразить словами: так им и надо! Они пострадали из-за того, что задались целью покупать картины старые и знаменитые. А пойди они в мастерскую какого-нибудь художника, еще не успевшего стать знаменитым покойником, и унеси оттуда под мышкой какую-нибудь его картину, у них была бы хоть уверенность, что картина и подпись на ней - подлинные. Покупать непосредственно у художников или во всяком случае при их жизни, - вот самый простой способ оградить себя от подделок. Кроме того, это самый простой способ поддерживать изобразительные искусства, чтобы художники могли жить и творить. Кто покупает только старые картины, тот кормит одних торговцев, агентов и спекулянтов старыми картинами. Спору нет: они тоже хотят жить, но искусству, подлинному искусству от этого ни тепло, ни холодно.

...

Все дело в том, что большинство так называемых коллекционеров по существу не понимают искусства и не имеют к нему серьезного, чуткого подхода; они не решаются судить о художественной ценности произведений живого автора и боятся сделать неудачную покупку. При жизни Навратила (2) никто не ценил его картины на вес золота, так как в них не видели ничего выдающегося. А теперь Навратил котируется, как акции Смиховского пивоваренного завода, и покупается примерно с той же целью: поместить капитал да, быть может, еще и нажиться в случае повышения в цене. Покупая Навратила, ничем не рискуешь - разве только наткнуться на подделку; а выбирать среди современных картин - тут, друзья мои, требуется немножко художественного чутья и способность угадывать талант, еще не получивший официально установленной музейной оценки. Может быть, вот этот молодой мастер, у которого в данный момент ни гроша за душой, лет через пятьдесят после своей смерти станет знаменитым старым мастером, за поддельные картины которого коллекционеры будут платить десятки тысяч крон; а пока что - картины его идут по нескольку сотенных, и это уже дает ему возможность жить и писать.

Но, понятное дело, гораздо эффектней указывать на стену: дескать, вот тут у меня Пипенгаген (3), а тут ранний рисунок Чермака (4), - нежели говорить: это один ныне здравствующий художник и голову даю на отсечение - картина хорошая.

---

Помнится, дебатировался вопрос о том, суть ли современное искусство именно искусство, или же дерьмо и голимый маркетинг; ну так собственно к этому вопросу - любое искусство суть маркетинг, когда доходит до продаж с семизначными цифрами Искусство и художественная ценность тут уже ни при чём, остаётся в дистиллированном виде Старый и Подлый Молодой и Честный Эрнст&Янг.