Пионерская баечка
В 13 лет я была до ужаса безобразным ребенком: очень худой прыщавый глист с огромной головой и кривыми- кривыми зубами . Моя мама меня сторонилась и весь пубертатный период держала меня как можно дальше от родственников и знакомых , на все лето посылала меня в пионерлагерь .
Пионерский лагерь состоял из клоповников с детьми , домика дирекции и четырех туалетов . Туалеты состояли из кирпичной коробки , ямы , закрывающего эту яму деревянного настила с дырками и г.. вна с хлоркой . Говно с хлоркой смердели , поэтому сортиры предусмотрительно строили далеко от жилых зданий и обсаживали их кустами .
Девочки долго думали , что я мальчик ... В общем , со мной не хотели дружить . В ту фатальную ночь полуночный понос стал моим единственным спутником . Срал весь лагерь: недоспелые фрукты , немытые руки повара и всякое дерьмо , которое ели пионэры с голодухи делали свое черное дело . Дырки в тубзике были обосраны расстроенными желудками 400 человек и девчонки ходили срать парами : одна срет , другая светит фонариком , чтоб первая не влезла в продукты испражнения предшественниц . Мне никто не хотел светить фонариком , поэтому в ту ночь я высирала солянку в гордом уединении; в блеклом свете фонаря были видны только очертания , и , сидя в сортире , я смирилась с тем , что уже вляпалась в чье - то скользкое дерьмо .
Неожиданно какая-то тень кинулась прямо на меня , я заорала , резко дернула неустойчивым туловищем , ноги проехались по чьему - то говну и я проскользнула в дырку как хорошо смазанная гильза .
Fuck! Летучая мышь загнала меня по шею в кучу дерьма , над головой смутно виднелось очко , если кто-нибудь сейчас придет гадить , то положение мое сильно ухудшится . Надо выбираться!
Через час , потея и чуть слышно матерясь , я дотянулась до очка руками: это , бля , было очень сложно - все твердые опоры были скользкими , как сопли! Ухватившись за края дыры , я подтянулась и высунула башку : от свежего воздуха закружилась голова и я удержалась на завоеванных позициях только волей к свободе . Подтянулась еще и оперлась на локти : нужно за что - то ухватиться , чтоб не соскользнуть . Все кругом было склизким , ухватиться можно было только за поперечную деревянную балку в полуметре от меня , я с нечеловеческими усилиями пыталась до нее дотянуться , шипя от напряжения: - Ну ! Иди же сюда! Дай , я до тебя дотянусь!..
Неожиданно меня ослепила яркая вспышка света , потом какой-то не то вздох , не то стон , и глухой удар - я перепугалась и... свалилась обратно . Еще час - и я снова над дыркой . Так . Тянемся... Все . Я ухватилась за перекладину и вылезла на бетонный пол еле дыша от радости . Отдышавшись , решила переть к реке отмываться .
Метрах в пяти от сортира лежал директор , рядом с ним валялся разбитый фонарик – сдох что ли ? Я побрела на речку , отмылась как смогла , а потом кликнула людей: может и не отбросил копыта еще , спасти можно .
На утро нам сообщили , что у директора случился удар , возвратился в лагерь он лишь под конец смены . Говорить он не мог , сидел целый день на крыльце и ему нравилось , когда к нему приходили дети . Я навещала его часто , он меня как то поособенному любил - ведь собственно я тогда позвала к нему людей .
На следующий год нам сказали , что перед самой смертью директор ненадолго пришел в себя . Он рассказал , что в ту ночь он обходил территорию лагеря , неожиданно услышал странное шипение в туалете и открыл дверь .
На него из зловонного очка лез мерзкий говняный лупоглазый червяк , протягивал к нему клешни и шипел:
- Ну-у-у... Иди же сюда-а.... Дай , я до тебя дотянуссссь!..
За лупоглазую неприятно , конечно ....
Дуня Нефигашлина.