КНДР

Yle в Северной Корее: страна готова выплатить Финляндии свой старый долг

40 лет назад Финляндия продала Северной Корее бумагоделательную технику, но заказ до сих пор не оплачен. Журналист Yle получил уникальную возможность взять интервью у высокопоставленного чиновника Северной Кореи. //  yle.fi

 

Как заявил Пак, ранее страна не могла выплатить долг из-за сложной экономической ситуации.

- Не только в 1970-е, но и в 80-е, и в 90-е мы переживали очень трудные времена.

Представитель севернокорейского ведомства отметил, что сейчас экономическая ситуация страны стала улучшаться.

- Совместными усилиями обеих сторон мы наверняка найдем выход из этой ситуации.

В 1970-х годах Финляндия поставила в Северную Корею бумагоделательную машину и другую технику на общую сумму более чем в 26 миллионов евро. Этот заказ КНДР до сих пор не оплатила.
Такая же ситуация сложилась и у Швеции, которая в 1970-х годах продала Северной Корее тысячу легковых автомобилей Volvo 144.

 

В Пентагоне обрушились с обвинениями на северокорейских хакеров

// КиберНДР: северокорейских хакеров обвинили в краже секретных планов Пентагона

КНДР заявила о готовности отправить делегацию на ОИ-2018

// В КНДР заявили о готовности отправить делегацию на ОИ-2018 в Южной Корее

Лидер КНДР Ким Чен Ын в новогоднем обращении к народу пожелал успеха зимней Олимпиаде в Пхенчхане и выразил надежду на участие в ней северокорейских спортсменов.

Ким Чен Ын также дал понять, что отношения между Севером и Югом могут улучшиться в этом году в связи с предстоящей Олимпиадой.

"2018 год — это важный год, и для Севера и для Юга. Север отмечает 70-летие со дня основания, а Юг проводит Зимние олимпийские игры", — заявил лидер КНДР, пообещав рассмотреть вопрос о направлении делегации на Игры в Пхенчхан.

 

Южная Корея предложила КНДР провести 9 января переговоры на высоком уровне в демилитаризованной зоне между двумя странами, заявил министр по делам национального объединения Республики Корея Чо Мен Гюн.
Планируется, что на переговорах высокопоставленные представители двух стран обсудят вопрос об участии Северной Кореи в зимней Олимпиаде в южнокорейском Пхенчхане, которая пройдет в феврале.

 

Сеул предложил КНДР обсудить Олимпиаду в Пхенчхане

Южная Корея предложила КНДР провести 9 января переговоры на высоком уровне в демилитаризованной зоне между двумя странами, заявил министр по делам национального объединения Республики Корея Чо Мен Гюн. //  rus.delfi.lv

 

Ким Чен Ын распорядился создать условия для улучшения отношений с Южной Кореей

// Ким Чен Ын распорядился создать условия для улучшения отношений с Южной Кореей

Ким Чен Ын предложил Южной Корее не ворошить прошлое, а идти к примирению.

// Ким Чен Ын распорядился нормализовать отношения с Южной Кореей

КНДР заявила о планах отправить спортсменов на Олимпиаду в Южную Корею

// КНДР заявила о планах отправить спортсменов на Олимпиаду в Южную Корею

КНДР согласилась восстановить линию экстренной связи с военными Южной Кореи

// КНДР согласилась восстановить линию экстренной связи с военными Южной Кореи

Трампу вопреки: Кореи за столом переговоров

// Трампу вопреки: Кореи за столом переговоров

Делегация КНДР прибыла в Южную Корею для подготовки выступления артистов на Олимпиаде

// Делегация КНДР прибыла в Южную Корею для подготовки выступления артистов на Олимпиаде

На высокой ноте: в Сеул приехала делегация КНДР во главе с любимой певицей Ким Чен Ына

// На высокой ноте: в Сеул приехала делегация КНДР во главе с любимой певицей Ким Чен Ына

В 2017 году КНДР получила $200 млн от незаконного экспорта в обход санкций. В том числе, за счет поставок угля через Россию и Китай, а также продажи оружия в Сирию и Мьянму

Фото: KCNA / Reuters

// Reuters сообщил о поставках КНДР в Сирию

По информации агентства Bloomberg, лидер КНДР Ким Чен Ын прибыл с визитом в Китай. Детали пока не раскрываются – за исключением того, что он прибыл на спецпоезде.

СМИ отмечают, что это первая поездка лидера Северной Кореи за рубеж, с тех пор как он пришел к власти в 2011 году.

 

в рабство - за взятку (а потом, если получится, ещё пару раз!)

В русском Карнеги появилась моя статья по поводу корейских рабочих в России. Тема эта в ближайшее время будет очень горячей поскольку отправка рабочих за границу (Китай, Россия, Ближний Восток, немного ЮВА и даже совсем немного Восточная Европа) приносит северокорейскому бюджету… //  tttkkk.livejournal.com

 

В русском Карнеги появилась моя статья по поводу корейских рабочих в России. Тема эта в ближайшее время будет очень горячей – поскольку отправка рабочих за границу (Китай, Россия, Ближний Восток, немного ЮВА и даже совсем немного Восточная Европа) приносит северокорейскому бюджету несколько сот миллионов долларов год, и американская дипломатия, перед которой Трамп Неистовый сейчас поставил задачу максимального ужесточения санкций, понятным образом пытается Пхеньян этих доходов лишить. Тут американцы, понятно, в своём праве, но эти их требования упаковываются в крайне лицемерную упаковку. Если почитать официальные тексты, то получается, что единственная забота американской дипломатии – это благополучие северокорейских рабочих. Речь там идёт о том, что, дескать, бедных рабочих отправляют как рабов, трудиться на чужбине на стройках за бесплатно, а все деньги отнимает злобное правительство. В связи с этим в Госдепартаменте и СНБ просто кровью у людей сердце обливается, и они хотят бедных рабочих от такой жёсткой судьбины защитить.

Понятно, что это всё – чушь собачья, редкое лицемерие даже по меркам нынешней международной политики, которая отличается замечательным сочетанием крайнего лицемерия одних и телячьего идеализма других. У рабочих, действительно, отнимают много, но и то, что у них остаётся, делает их самыми высокооплачиваемыми рабочими страны, так что без взятки – и весьма солидной – попасть на работу за границу невозможно (а Россия – самое крутое место, так что и взятки за поездку в Россию тоже самые большие, выше, чем за поездку в Кувейт!). Так что, может, начнём борьбу за защиту юристов Манхэттена? Они ведь тоже работают по 15 часов в сутки, не досыпают и подвергаются стрессам.

Всё это я написал на Карнеги, хотя понятно, что никакого влияния на ситуацию текст, написанный на русском языке, произвести не может по определению. Я, впрочем, пытаюсь писать об этом и по-английски, но только тогда, когда могу сам написать весь текст. Из интервью, как приходилось убеждаться не раз, всё позитивное сплошь и рядом выбрасывается, в цитатах остаётся только негатив. Например, я говорю примерно следующее: что «северокорейцы работают под наблюдением сотрудников политической полиции, в случае побега или политически неправильного поведения их семью ждёт наказание, хотя в наши дни речь идёт не об аресте, а о проблемах с карьерой, но при этом сами корейцы рвутся на работу за границей, очень ей дрожат, и вообще для большинства простых людей в КНДР такая поездка даёт едва ли не единственный шанс на то, чтобы вместе с семьей подняться по социальной лестнице». В интервью остаётся, как легко догадаться, следующее: «северокорейцы работают под наблюдением сотрудников политической полиции, в случае побега или политически неправильного поведения их семью ждёт наказание». Это, конечно, правда, но - скажем прямо, далеко не вся.

Подозреваю, что те из читателей данного блога, чьё представление о Западе сформировано нынешней российской пропагандой, видят в этом заговор элит. К сожалению, всё сложнее - и хуже. Кампания за защиту прав северокорейских рабочих (то есть, вообще-то, за то, чтобы посадить их семьи на диету исключительно из одной варёной кукурузы, лишить их возможности покупать лекарства пожилым родителям и учить детей) ведётся не только истэблишментом, который хочет осложнить экономическое положение Северной Кореи, и позиция которого рационально обоснована, хотя и выражена крайне лицемерно. На равных в ней участвуют и западные левые идеалисты, который этот истэблишмент искренне ненавидят, и которые с удовольствием его представителей бы в виде суси скушали. Для этих альтернативно одарённых личностей всё, что выглядит как отход от шведских норм трудового законодательства – это пресловутый ужас-ужас-ужас, и должно быть пресечено. О том, что альтернатива для якобы спасаемых – отнюдь не работа по шведским или норвежским нормам, эти борцуны не задумываются совершенно.

Рабство мечты. Зачем Госдеп борется с северокорейскими лагерями в России

США, обеспокоенные ядерной программой Пхеньяна, имеют все основания стремиться финансово удушить Северную Корею. Но попытки называть корейскую трудовую миграцию «рабством» и изображать борьбу с ней как заботу о северокорейских гражданах не имеют никакого отношения к реальности //  carnegie.ru

 

 

обратите внимание

Обращаю внимание на статью Т.В,Габрусенко по современной северокорейской масскультуре. Учтите, что написал статью человек, который тексты и фильмы знает как, полагаю, никто в мире за пределами КНДР: по несколько часов в день уже примерно двадцать лет Т.В. Габрусенко эти тексты читает, фильмы… //  tttkkk.livejournal.com

 

Обращаю внимание на статью Т.В,Габрусенко по современной северокорейской масскультуре. Учтите, что написал статью человек, который тексты и фильмы знает как, полагаю, никто в мире за пределами КНДР: по несколько часов в день уже примерно двадцать лет Т.В. Габрусенко эти тексты читает, фильмы слушает и песни поёт - и вообще прочитала более или менее все северокорейские литературные журналы за последние полвека (не уверен, что и в самой СК найдётся такой человек, особенно учитывая, что там многие из этих материалов в спецхране).

 

Как живется Микки-Маусу в КНДР

Что представляет собой поп-культура Северной Кореи //  lenta.ru

 

Сегодня КНДР — это страна, предпринявшая попытку по-пластунски переползти из сталинистской модели командной экономики в экономику современного капитализма, не задев при этом жизненно важных национальных артерий и не устроив себе таким образом «лихих девяностых». Одним из важных инструментов, необходимых для достижения этой непростой цели, служит национальная культура.

Зарубежные наблюдатели, убедившиеся в том, что КНДР при Ким Чен Ыне не просто не голодает, но и неплохо развивается экономически, постоянно пытаются найти в современной северокорейской культуре признаки инакомыслия позднесоветского или, на худой конец, постмаоистского образца. Западных наблюдателей можно понять. Из истории различных соцстран они знают, что командная экономика идет в одном флаконе с «Лебединым озером» и ансамблем «Песняры», а победному шествию либералов-реформаторов обязательно предшествуют чернушные сонмы «маленьких вер» и «интердевочек».

которым по-настоящему интересно наблюдать. Правда, развивается она совсем не так, как это рисует государственная пропаганда. Сегодня КНДР — это страна, предпринявшая попытку по-пластунски переползти из сталинистской модели командной экономики в экономику современного капитализма, не задев при этом жизненно важных национальных артерий и не устроив себе таким образом «лихих девяностых». Одним из важных инструментов, необходимых для достижения этой непростой цели, служит национальная культура.

Зарубежные наблюдатели, убедившиеся в том, что КНДР при Ким Чен Ыне не просто не голодает, но и неплохо развивается экономически, постоянно пытаются найти в современной северокорейской культуре признаки инакомыслия позднесоветского или, на худой конец, постмаоистского образца. Западных наблюдателей можно понять. Из истории различных соцстран они знают, что командная экономика идет в одном флаконе с «Лебединым озером» и ансамблем «Песняры», а победному шествию либералов-реформаторов обязательно предшествуют чернушные сонмы «маленьких вер» и «интердевочек».

КНДР же не укладывается в прокрустово ложе этого стереотипа. Новые капиталисты (хозяева денег, как их неофициально называют в Северной Корее) и постсоциалистические формы хозяйствования умудряются мирно сосуществовать с душевными мелодрамами о трудном походе 1990-х, забойными шпионскими сагами о южнокорейских подпольщиках и лирическими песенками о любви шахтеров и передовых ткачих.
Перенимая лучшее

Важной особенностью северокорейской массовой культуры, отличающей ее от советского аналога с его не меняющимися десятилетиями программами «Время» и «Спокойной ночи, малыши!», является способность усваивать новые жанры и формы. КНДР быстро перенимает новое у более медиапродвинутых соседей по планете. Так, полнометражные фильмы в Северной Корее постепенно вытесняются телесериалами, снятыми на местном материале. Появились кулинарные шоу, теледебаты, песни по заявкам, шоу путешествий по разным регионам страны. Снимается все больше разнообразных юмористических передач, модернизируются форматы официальных концертов.

Заимствования новых форм и жанров начались не сегодня. Предыдущий вождь КНДР, Ким Чен Ир, проявлял к этим вещам особый интерес еще в 1980-х. Он не без основания полагал, что грамотно сделанная популярная культура обладает могучим пропагандистским потенциалом. Однако в правление Ким Чен Ира за культурой КНДР иностранцы особенно не следили, считая Северную Корею страной-отшельником, которая тихо сидит себе в углу и ковыряет в носу ржавой ракетой.

Сегодня же любые следы иностранных влияний в северокорейской культуре немедленно замечаются, попадают в заголовки иностранных газет и трактуются как приметы надвигающегося краха режима. Такими признаками служит все что угодно: и фигурка Микки-Мауса на сцене во время одного из официальных концертов, и сороковая симфония Моцарта, лихо исполняемая девушками из ансамбля «Моранбон».

palacesquare.rambler.ru

// https://palacesquare.rambler.ru/nqvtbdrp/...

 

Выступление ансамбля «Моранбон» в Пхеньяне

Я уже устала убеждать коллег, что Микки-Маус присутствует в северокорейской детской культуре уже лет двадцать и что в пхеньянских магазинах давно и совершенно свободно продаются игрушки и сумочки с его изображением. Что Моцарт наряду с другими классиками западной культуры исполняется в стране по крайней мере с 1980-х. Что средний северокореец «Божественную комедию» или песню «Бесаме мучо» знает получше среднего американца — хотя бы потому, что песня с переводом исполнялась в любимейшем народном сериале девяностых «Нация и судьба» и герой этого сериала в минуты отчаяния декламировал пространные куски из произведения Данте, держа наперевес книжку с его портретом. Что много лет в северокорейских школах изучают Диккенса и Гюго, а в журналах печатают биографию Марка Твена. И все это никоим образом не подкосило стабильность режима.

А не подкосило его потому, что иностранные влияния и заимствования не меняют основ северокорейской культуры. Несмотря на коротенькие юбочки девушек из ансамбля «Моранбон», основной репертуар у них сугубо патриотический: про родные просторы, большие ракеты и любимого вождя. Если какой-то новый жанр вступает в противоречие с идеологией, моралью и традициями КНДР, то его на вооружение не берут.

palacesquare.rambler.ru

// https://palacesquare.rambler.ru/hutanlj/...

 

Участницы ансамбля «Моранбон»

Так, несмотря на обилие заимствований, на Севере не появилось ни комедий с пукающими и обкакавшимися героями, ни депрессивных драм, ни кровавых триллеров, столь популярных на Юге. Культура КНДР по-прежнему несет человеку комфортное ощущение, что все на месте, все под контролем, что жизнь имеет смысл, что вождь с нами и что мы самые лучшие.
Новые старые новости

То же ощущение несут и выпуски новостей, сообщающие то об открытии дома отдыха для одаренных детей, то о вселении жильцов в новые квартиры семидесятиэтажных небоскребов на улице Ремен, то об успешном выступлении ансамбля северокорейских инвалидов в Великобритании, то об общенациональном съезде работников сельского хозяйства.

В этом прекрасном мире сообщают, конечно, и о проблемах, но только таких, которые не касаются непосредственно жителей КНДР. Так, юдолью печали представляется Южная Корея, где несчастные братья по крови, лишенные заботы Вождя-отца, ведут себя как беспризорники из неблагополучного квартала. То они утопят паром со школьниками, то объявят импичмент президенту, то достигнут зашкаливающего уровня самоубийств и безработицы. Информация об этих кошмарах передается в сугубо документальном ключе, с цитатами из оппозиционной южнокорейской «Хангере синмун», подтверждающими, что все так и есть на самом деле.

Тревожная информация о бедных детях из стран третьего мира, ограбленного США, удачно оттеняется сюжетом об открытии в Пхеньяне нового интерната для детишек-сирот. Вот эти дети радостно катаются с горки, вот они играют в развивающие игры. Камера фиксирует Вождя, лично проверяющего учебники и рюкзачки детей, Вождя, садящегося за парту, чтобы проверить, удобно ли сидеть за ней ребенку…

Можно, конечно, отмахнуться и сказать, что все это пропагандистская туфта и людей этим не купишь. Однако жизнь доказывает, что это не совсем так. Рейтинг Ким Чен Ына в КНДР очень высок. Народ воспринимает его как отличного парня, прекрасного семьянина, преданного родине и не подводящего своих великих предков. Безусловно, основной причиной такого отношения служит эффективная экономическая политика, проводимая вождем. Но и грамотный пиар играет в этом заметную роль.

С кем вы, мастера культуры?

Отсутствие в северокорейской культуре диссидентских тенденций принято объяснять репрессивностью правящего режима. При всей справедливости этого суждения, оно, на мой взгляд, объясняет ситуацию лишь отчасти. Причина, почему в Северной Корее, в отличие от Советского Союза, не появился класс интеллигенции, прячущей фигу в кармане, заключается скорее в иной установке тамошнего общества относительно деятелей искусства.

Писать книги, рисовать картины и ставить фильмы в КНДР — значит быть вовлеченным в одну из общественно полезных работ. Эта работа престижная и хорошо оплачиваемая. Никто, однако, не подразумевает, что выполнять ее будет некий оракул, вознесенный над презренной толпой и уж тем более над властью. В корейской традиции, в отличие от русской и французской, вообще нет восприятия интеллигенции как хронически воспаленной совести нации, непременно находящейся в оппозиции к действующей власти. Скорее наоборот: конфуцианство предполагало, что интеллектуал, часто по совместительству являющийся и чиновником, берет на себя роль просветителя народа и разъясняет ему, чего власть от него ждет. То есть подразумевается, что с властью интеллектуал заодно.

В отличие от СССР, где за творческим интеллигентом бегали журналисты с просьбами поделиться мыслями о том или ином вопросе современности, в Северной Корее не существует традиции подобных интервью. Ожидать от писателя, художника, певца или актера какого-то особенного, надмирно-умудренного видения жизни в КНДР никому не приходит в голову, как нам не приходит в голову ожидать его от дизайнера рекламного ролика или аниматора в детском парке.

 

Элита и народ

Ну, и, наконец, главная скрепа, соединяющая несочетаемое в КНДР — ее элита. Именно она больше всего заинтересована в том, чтобы поддержать равновесие между меняющейся экономикой и традиционной идеологизированной масскультурой. У северокорейской элиты есть много претензий к молодому лидеру, но в главном они согласны и с ним, и между собой: чтобы выжить, в том числе физически, им нужна стабильность КНДР как государства.

В результате обычный северокореец живет сегодня в удивительном мире. Он приходит вечером домой с частного завода, или с поля после долгого дня работы в семейном звене, или из своего собственного придорожного ресторанчика, или автозаправки. Он может вернуться, впрочем, и с государственного завода, который работает сегодня на принципах хозрасчета того типа, который был в Китае 1980-х, хозрасчета, послужившего переходной формой к приватизации.

Его сын приходит из школы. Снимая красный пионерский галстук, он рассказывает родителям о том, что их класс собрал больше всех металлолома, а вот кроликов для нужд армии соседний класс вырастил побольше. Бабушка приходит с заседания домового комитета и оживленно сообщает, что сегодня быстрее всех собрала автомат, а толстая соседка Хван опять не уложилась в норму, и слова новой песни «Народная страна» эта кулема до сих пор не выучила, весь хор домохозяек сегодня на нее шикал.

Жена накрывает на стол, на котором который год уже водится и белый рис, и рыба, а по праздникам — свинина. И семья усаживается за просмотр телесериала «Долгожданный отец» о жизни юного северокорейского пианиста, выигравшего международный конкурс на лучшее исполнение Шопена благодаря заботе Великого Вождя товарища Ким Чен Ына.

Сын сериал не смотрит. Он не может оторваться от очередной серии комикса о приключениях северокорейского разведчика в тылу врага. Мальчик догадывается, конечно, что и в этот раз бесстрашный и находчивый товарищ Ким победит коварного длинноносого Андерсона.

Иначе говоря, культура КНДР сегодня по сути мало чем отличается от западных аналогов, но по форме остается верной традициям и идеям чучхе.

 

Златокудрые красавцы, склонные к рефлексии

Как изображают русских в северокорейской литературе //  lenta.ru

 

Почти как дома

Когда в 2014 году я приехала в Пхеньян, «самая закрытая страна мира» показалась мне похожей на одну из постсоветских республик. И дело не только в общих социалистических корнях КНДР и СССР. На каждом шагу в Пхеньяне чувствовалось влияние русской культуры. Заподозрить принимающую сторону в желании специально акцентировать на этом внимание было невозможно, поскольку в КНДР я приехала в составе делегации Сингапура.

В обычном пхеньянском кинотеатре, мимо которого проезжала наша машина, шел советский фильм про войну. Водитель в машине включал записи русских и советских песен. На вопрос, что он слушает, ответил: «Хорошая песня. Русская, про надежду».

В частном ресторане, куда зашла пообедать наша делегация, крутили русские клипы. Даже некоторые блюда, несмотря на аутентичные корейские названия, очевидно были родственниками русских пирожков и капустных запеканок из советского детского сада.

 

В Пхеньяне мне посчастливилось взять интервью у любимых корейских киноактеров. На мой официальный титул «доктор Австралийского национального университета» они отреагировали настороженно, но когда я упомянула, что выросла и училась в России, строгая сдержанность сменилась улыбками и теплыми воспоминаниями о Москве, где они когда-то бывали.

С такой радикальной переменой мне уже приходилось сталкиваться в Сеуле при общении с перебежчиками из КНДР, у которых я брала интервью о северокорейской культуре. Этих людей нельзя заподозрить в сочувствии к социализму, однако и они расцветают улыбками каждый раз, когда я откладываю в сторону австралийскую визитку и рассказываю, что учила корейский во Владивостоке.

 

Если в советское время о КНДР писали журналисты с хорошим образованием, нравственным чутьем и вкусом (часто это были выпускники факультетов корееведения, жившие в Пхеньяне не по одному году), то с начала 90-х тему КНДР стали освещать совершенно иные люди. В их статьях путались имена руководителей и названия городов (Пхеньян, например, мог быть назван Пномпенем), зато живописались оргии северокорейских вождей и смаковались подробности начавшегося в Северной Корее голода.

Официальные представители КНДР пытались выражать протест против особенно агрессивных выпадов в свой адрес, пресса Трудовой партии проклинала перестройку как поражение социализма в борьбе с капитализмом. Но северокорейская культура хранила молчание относительно России и русских. Казалось, корейские писатели собирались с мыслями и наблюдали за бывшим СССР. Созрели они к началу 2000-х, произведя на свет сразу несколько рассказов о развале Союза.

При всей сокрушающей критике постсоветских перемен (разрушенные промышленность и образование, культ торговли, падение морали и международного авторитета, русские красавицы в роли путан, дети-беспризорники, ученые, бегущие из страны, чтобы работать на противников) в этих работах нет злобы по отношению к собственно русским. За исключением Горбачева и Ельцина все русские герои рисуются с сочувствием и симпатией, несмотря на то, что развал страны, как утверждают авторы, случился по их вине.

В северокорейской литературе нулевых русские предстают людьми добрыми, душевными и образованными, построившими когда-то прекрасную справедливую страну. Их сгубила вера в россказни о заморском богатстве. Как упрямые дети, они не захотели слушать маму-партию, предпочтя жизнь сугубо индивидуалистическую, и это позволило предателю Горбачеву впустить в страну империалистов, которые разрушили СССР.

 

То, что в северокорейских произведениях русские становятся выгодным фоном для прекрасных во всех отношениях корейцев, неудивительно. Такова роль иностранцев во всех произведениях массовой культуры, описывающих иноплеменников для родной аудитории, — достаточно вспомнить хоть Голливуд, хоть южнокорейские драмы. Важнее, на мой взгляд, здесь список качеств, приписываемых «фоновым иностранцам».

Например, китайцев, несмотря на все заверения во взаимной дружбе, северокорейцы всегда изображают этакими дикарями — «на лицо ужасными, добрыми внутри», то есть людьми, полными хороших намерений, но при этом крайне нетактичными, некультурными и не слишком умными. Типичный же русский герой северокорейской литературы демонстрирует полный джентльменский набор корейского интеллигента: тонкий ум и интеллект, душевность, склонность к рефлексии и грусти, обязательное владение музыкальным инструментом, красивый голос. В этом списке нет ни одного качества карикатурного русского злодея американского образца в стиле «баня-водка-гармонь-и-лосось»: нет ни грубости, ни агрессивности, ни алкоголизма. В северокорейских произведениях русский если и пьет, то всегда в обстановке красивой задумчивости и только от безысходной тоски. Иными словами, ведет себя как идеальный герой классической корейской литературы.

А самое главное — русский герой в северокорейских рассказах всегда красив. В отличие от русского варвара из голливудского боевика — с мутными глазами, перебитым боксерским носом и непременно бритым затылком. Обычные черты русского из северокорейского рассказа — большие голубые глаза, высокий лоб и, конечно, русые локоны.

Пожалуй, только один русский герой северокорейской литературы изображается без буйных кудрей. Это Владимир Путин. Однако и он наделен тонкой душой и рефлексией, свойственной русскому и корейскому интеллигенту. В рассказе «Заря» писателя Чон Ен-чжона (2001) образцовое соблюдение Ким Чен Иром трехлетнего траура по умершему отцу так впечатлило президента России, что он решил оставить прежнюю политику пренебрежения традициями России и стать национально ориентированным лидером — как Ким Чен Ир.