Книга Ублы - пишет сама себя на выбранном ею же языке, предоставляя советы и предсказания своему хозяину.
Николай Басов, "Магия на крови"
— Я решил кратенько записать, — толковал свое Ибраил, — что произошло с нами за последние месяцы, объяснить, как, собственно, эта книга попала ко мне, но... — Он поднял палец и всмотрелся в Трола, словно именно там искал объяснение всему, что говорил. — Стоило мне увлечься, совсем немного, как вдруг... Вот, взгляните.
С последним словом Ибраил разложил книгу Ублы, которую до этого прижимал левой рукой к груди, словно ребенка, прямо на обеденном столе, чуть не попав в сочное мясо, политое уксусным соусом, и опрокинув один из пяти подсвечников.
— Что мы должны увидеть? — спросил Крохан.
— Сначала я писал своим почерком, — пояснил Ибраил. — Но вот тут... все начинается совсем по-другому. И на старом фойском, что удивительно!
— Почему удивительно? — спросил Трол.
— Старофойского для записей я не употреблял уже лет триста, — пояснил Ибраил. — Пользовался вендийским, квантумом или дериб.
— Ну и что? — снова спросил Крохан. — Задумался и перешел на другой язык. Я, правда, так не сумел бы, но для вас, полиглотов...
— Это не просто старофойский. Это каллиграфика, редчайший и очень сложный по смысловым значениям рисунок иероглифов, — не выдержал Ибраил. — Это язык высокой магии, если хотите, запредельной для моего уровня.