Реклама Google — средство выживания форумов :)
Все «кулаки» были официально разделены на три категории.
В первую категорию попадали представители контрреволюционного актива, их дела рассматривали спецтройки в составе представителей ПП ОГПУ, обкомов ВКП (б) и прокуратуры, а члены семей выселялись в отдаленные районы с конфискацией всего имущества или расстреливались.
Вторая категория — наиболее богатые «кулаки», «опора антисоветского актива», подлежали выселению на спецпоселение, в эту категорию включали и «подкулачников», то есть всех сочувствующих «кулакам».
К третьей категории относились все остальные «кулаки», которые, должны были переселяться внутри области или края.
Среднестатистический глава семьи был «раскулачен» в 1930 году по второй категории, являясь трудоспособным русским мужчиной в возрасте 45 лет, который уже был лишен избирательных прав в 1929-1930 годах за эксплуатацию батраков и сельскохозяйственных машин. Он платил индивидуальный налог, не был под судом (всего 25% были судимы, из них лишь 10% имели чисто уголовный характер), не служил в армии, обладал посевом чуть более 10,5 десятин.
Исследователь задается вопросом: посев чуть более 10,5 десятин — много это или мало? Соответственно, были ли эти люди зажиточными, как принято считать? Для сравнения: перед революцией в 44 губерниях европейской России 10 млн дворов имели в среднем прядка 9 десятин земли. До революции земли Троицкого округа, который и рассматривается в исследовании, входили в состав Третьего отдела Оренбургского казачьего войска. Согласно Положению о размежевании земель Оренбургского войска 1876 года, на одну войсковую душу должно было приходиться не менее 30 десятин земли, 24 десятины пашни, 3 — луга. А в дальнейшем стали выделять о 30 до 100 десятин, и на один казачий двор могло приходиться от 60 до 200 десятин земли. Таким образом, получается, что посев в 10,5 десятин для семьи — это совсем немного, фактически это средний размер, делает вывод лектор.
О чем это говорит? «Раскулачивание» шло, в первую очередь, по политическим мотивам, главным из которых была враждебность крестьян по отношению к советской власти.
Согласно исследованию Алексея Ракова, в 1930 году — в первый год кампании —доля «раскулаченных» не по признакам зажиточности приближалась на Южном Урале к 50%. По мнению докладчика, это объясняется как практикой перевыполнения норм, так и теми цифрами, которые были спущены сверху. Согласно Директиве Политбюро ЦК ВКП (б) «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации» от 30.01.1930 года, общая численность «кулаков» устанавливалась в пределах 3-5% всех крестьянских хозяйств. Но по данным динамической переписи Центрального статистического управления, доля «кулацких» хозяйств только в РСФСР сократилась с 3,9% в 1927 году до 2,2% в 1929 году, то есть еще накануне коллективизации. Следовательно, заданные цифры никак не могли быть выполнены — к концу 1929 года по всей стране оставалось менее 600 тыс. семей, отнесенных к «кулацким».
Можно сделать вывод, что к середине 1930-х годов в процессе «раскулачивания» была уничтожена наиболее активная и предприимчивая часть крестьянства, которая могла бы поднять экономику страны, как это и происходило во время НЭПа. Второй жертвой стали те, кому приписывали политические мотивы, или те, кому действительно по разным причинам не нравилась советская власть.
В частности, согласно Постановлению СНК СССР от 21 мая 1929 года, хозяйство признается «кулацким», если оно систематически применяет наемный труд. Но к этому времени еще не был отменен закон, разрешивший во время НЭПа наемный труд (его отмена состоялась позже, 1 февраля 1930 года). «Фактически перед нами ситуация, когда государство само себя объявляет вне закона, когда закон начинает иметь обратную силу. И это при том, что советские колхозы отчаянно нуждались в наемном труде, им не хватало рабочих рук, и сами колхозники были вынуждены нанимать своих односельчан на работу для сбора урожая», — говорит автор.
Еще один признак — в хозяйстве имеется мельница, маслобойня, сушилка и другие промышленные предприятия с механическим двигателем. По факту же при «раскулачивании» на местах учитывалась только первая часть определения — наличие сельскохозяйственных машин, под которыми понимались грабли, лопаты, тяпки, а собственно «механический двигатель» благополучно опускался.
Признаки «кулацкого» хозяйства согласно Постанов