[image]

Гражданская война в США 1861—65 - причины, цели, ход войны и важные факторы

а также о промышленности сторон, роли флота и военных инновациях
Теги:история
 
1 2 3 4 5 6 7 8 9

OAS

опытный

Fakir> Потому что независимый Юг забыл бы про северян, которые против британской промышленности никак еще не тянули, и полностью переключился на Англию.
Ещё бриты препятствовали развитию промышленности США в виде запрета на экспорт технологий из метрополии.
Не можешь подавить, тогда возглавь. :)
   64.064.0

Fakir

BlueSkyDreamer
★★★★☆

Бомбические братья конфедератов

Братья Гэбриэл и Джордж Рейнсы — основоположник современной минной войны по-американски и пороховой промышленник //  warspot.ru
 

Мины южан:

 

Селитры было мало, и её заказали в Европе. Пока была такая неопределённость с селитрой, Джордж Рейнс предложил извлекать её из человеческих фекалий, конского навоза и прочих отходов, вывозя их в специально организованные «нитриары». Всего работало 13 таких мест. Рабочим приходилось месяцами переворачивать компост и поливать его мочой. Газетчикам как юга, так и севера было о чем писать в своих фельетонах, а кантри-бардам — о чем распевать песни. Вскоре нитраты стали вывозить из пещерных отложений в Аппалачах, обеспечивая 30% потребностей.

К осени 1861 года ещё два пороховых завода запустили в Ричмонде — они производили более 3000 кг пороха в день. Этого всё равно было мало, и Джордж обратился к генералу Горгасу с предложением построить большой современный пороховой завод. Местом возведения был выбран город Аугуста в Джорджии, который стоял на берегу одноимённого канала. К городу подходила железная дорога, а по берегам канала расстилались обширные заросли ивы, подходящей для производства древесного угля.

Завод заработал в апреле 1862 года. Джордж курировал его работу, попутно занимаясь изобретательской деятельностью и внедряя новые технологии. Многое было сделано для обеспечения безопасности производства. Когда вокруг были вырублены все ивы, Рейнс заменил древесину хлопком, и производство не останавливалось ни на день. Трудно было с рабочей силой: белые работники уходили в армию, но Рейнс без колебаний заменил их чернокожими. К концу войны даже руководящий состав был преимущественно чернокожим. Всего в Аугусте было произведено около 6000 тонн пороха высокого качества.
 
   51.051.0
+
+1
-
edit
 

Fakir

BlueSkyDreamer
★★★★☆
russo>>> Чисто для сведенья — тарифы непосредственно перед гражданской войной были на самом низком уровне за несколько десятков лет.
russo>> Лучше один раз увидеть, что называется.
russo>> http://www.web-books.com/eLibrary/.../IMG/fwk-rittenberg-fig17_009.jpg
russo>> Надеюсь никто больше не будет писать вещи вроде "Север...высасывал богатства Юга своими протекционистскими таможенными пошлинами".
Fakir> Вообще ни разу не аргумент.
Fakir> Если б тарифа перед войной не было вовсе - то да.
Fakir> А так низкий (всего лишь в сравнении с более ранними), но тем не менее весьма отличный от нуля.

И еще к вопросу о тарифах как причине войны. И о том, что раз снижали перед войной - то якобы тарифы и не причина вовсе.




После обретения независимости многие американцы стали утверждать, что их страна должна развивать промышленность, если она хочет стать наравне с Великобританией и Францией. Возглавил это движение не кто иной, как первый в истории министр финансов США Александр Гамильтон (именно его портрет вы видите на десятидолларовой банкноте). В 1791 году в обращенном к конгрессу «Докладе о мануфактурах» Гамильтон заявил, что правительство такой экономически отсталой страны, как США, обязано защищать и взращивать свою промышленность с первых дней, чтобы противостоять превосходящим иностранным конкурентам, пока собственное производство не вырастет; это называется принципом поддержки новых отраслей промышленности. Гамильтон предложил использовать таможенные пошлины и другие меры, чтобы помочь молодым отраслям промышленности, а также субсидии и государственные инвестиции в инфраструктуру (особенно в строительство каналов), патентный закон для поощрения новых изобретений и меры по развитию банковской системы.

Вначале помещикам – рабовладельцам с Юга, которые в то время доминировали в американской политике, удалось сорвать план Гамильтона; они не понимали, почему они должны покупать скверную продукцию, выпускаемую «янки», если могут ввозить более качественные и дешевые товары из Европы. Однако после англо-американской войны (1812–1816) – это был первый и пока единственный случай вторжения на территорию США – многие американцы пересмотрели свой взгляд на план Гамильтона и признали, что сильная страна должна иметь сильный промышленный сектор, а этого не произойдет, если не ввести таможенные тарифы и другие виды государственного регулирования. Жаль только, что Гамильтон уже не мог увидеть осуществления своих идей. Он был застрелен в пистолетной дуэли в 1804 году неким Аароном Берром – тогдашним вице-президентом страны (да, это были дикие дни: действующий вице-президент убил экс-министра финансов и никого при этом не посадили в тюрьму).

После смены направления в 1816 году торговая политика США становилась все более протекционистской. К 1830-м страна могла похвастаться самыми высокими таможенными пошлинами на промышленные товары в мире – этот статус она (почти без перерывов) удерживала в течение следующих ста лет, до начала Второй мировой войны. На протяжении столетия в таких государствах, как Германия, Франция и Япония, которые сегодня обычно связывают с политикой протекционизма, пошлины были значительно меньше.

В первой половине того века наряду с рабством и федерализмом протекционизм оставался постоянным яблоком раздора между промышленным Севером и аграрным Югом. Вопрос был окончательно решен после Гражданской войны (1861–1865), которую выиграли северяне. Их победа оказалась не случайной. Север взял верх именно потому, что уже полвека развивал обрабатывающую промышленность за стеной протекционизма. Персонаж классического романа Маргарет Митчелл «Унесенные ветром» Ретт Батлер говорит своим соотечественникам с Юга, что янки выиграют войну, потому что у них есть фабрики, литейные предприятия, верфи, железные и угольные шахты – все то, чего нет у южан.




© Ха Джун Чанг
   51.051.0

OAS

опытный

Fakir> И еще к вопросу о тарифах как причине войны. И о том, что раз снижали перед войной - то якобы тарифы и не причина вовсе.
НЯП там были и стабильные закупочные цены, по которым производители с/х Юга должны были продавать продукцию внутри. И цены перепродажи сырья потом на экспорт.
Юг удивлялся, а почему мы не можем сами продавать по "нормальным" мировым ценам. Для войны этого достаточно.
   71.071.0

Fakir

BlueSkyDreamer
★★★★☆
Пол Кеннеди
ВЗЛЕТЫ И ПАДЕНИЯ ВЕЛИКИХ ДЕРЖАВ
Экономические изменения и военные конфликты в формировании мировых центров власти с 1500 по 2000г.





Гражданская война в США

Как упоминалось выше, эксперты в области мировой политики, начиная с Токвиля, считали, что параллельно с ростом могущества Российской империи активно набирали силы и Соединенные Штаты. Безусловно, все признавали, что это были два принципиально разных по политической культуре и устройству государства, но равные с точки зрения потенциального мирового могущества: их роднили большие размеры, «открытость» и подвижность границ, быстрорастущее население и почти нетронутые ресурсы{301}. Многое из этого следует считать справедливым, и все-таки стоит отметить, что в течение всего XIX века между Соединенными Штатами и Россией сохранялись и важные различия экономического характера, оказывавшие все большее влияние на их мощь. Первое касалось общей численности населения, хотя разрыв между 1816 годом (Россия — 51,2 млн., США — 8,5 млн.) и 1860-м (соответственно 76 и 31,4 млн.) значительно сократился. Еще важнее указать на особые черты этого населения: если в России подавляющее большинство составляли крепостные с низкими доходами и низким уровнем производительности, то в США — фермеры и жители быстрорастущих городов[31] с высоким уровнем жизни и общим объемом производимой продукции, соотносимым с показателями других стран. Уже в 1800 году уровень зарплат в стране был приблизительно на треть выше, чем в Западной Европе, и это превосходство сохранялось, если не увеличивалось, на протяжении всего столетия. Несмотря на большой приток иммигрантов из Европы в 1850-х годах, доступность земель на западе и не прекращавшийся промышленный рост привели к нехватке рабочих рук, что вылилось в рост заработной платы, побудивший, в свою очередь, промышленников активно инвестировать в трудосберегающие машины, стимулировавшие рост производительности труда в стране. Изолированность молодой республики от европейской арены борьбы за власть, а также установленный британским флотом (а не доктриной Монро) санитарный кордон, призванный отделить Старый Свет от Нового, означали, что единственной угрозой для будущего процветания Соединенных Штатов могла быть только сама Великобритания. Однако несмотря на тяжелые воспоминания о 1776 и 1812 годах и пограничных спорах на северо-западе{302}, англо-американская война была маловероятна. Поток капиталов и промышленной продукции из Великобритании в США и американского сырья (в первую очередь хлопка) в обратном направлении связывал эти два государства как никогда прежде и стимулировал рост американской экономики. В итоге вместо того, чтобы тратить огромные деньги на поддержание своей обороноспособности, стратегически защищенные Соединенные Штаты могли направить свои (и британские) финансовые ресурсы на развитие собственного огромного экономического потенциала. Ни конфликт с индейцами, ни война с Мексикой (1846) не вызвали оттока инвестиций.

Таким образом накануне Гражданской войны, разразившейся в апреле 1861 года, Соединенные Штаты уже являлись экономическим гигантом, хотя их оторванность от Европы, сосредоточенность на внутреннем развитии (а не на внешней торговле), а также непростой природный ландшафт отчасти маскировали этот факт. Объем выпуска продукции обрабатывающей промышленности США в 1860 году был еще значительно меньше, чем в Великобритании, но страна по этому показателю уже оставила позади Германию и Россию и готовилась обойти Францию. В 1860 году США с численностью населения, составлявшей лишь 40% российского, имели при этом городского населения в два с лишним раза больше, производили 830 тыс. тонн чугуна в год против 350 тыс. тонн в России, потребляли в пятнадцать раз больше современных видов энергоресурсов, протяженность же североамериканских железных дорог в тридцать раз превосходила российские (и даже в три раза — британские). Но при этом регулярные силы Соединенных Штатов насчитывали не более 26 тыс. человек, что было несравнимо с гигантской 862-тысячной российской армией{303}. Диспропорция между экономическими и военными показателями этих двух государств, возможно, никогда не была столь поразительной, как в этой точке истории.

Конечно, уже на следующий год Гражданская война начала вносить свои коррективы в размеры национальных ресурсов, которые американцы были готовы потратить на военные цели. Истоки и причины данного конфликта не являются предметом обсуждения данной книги, однако следует отметить, что, поскольку лидеры обоих лагерей были настроены на борьбу до победного конца и способны привлечь в свои ряды сотни тысяч сторонников, все указывало на длительное противостояние. Этому благоприятствовали и значительные расстояния: «фронт» растянулся от восточного побережья Вирджинии до долины реки Миссисипи и даже дальше — до штатов Миссури и Арканзас, большая часть территории которых была покрыта лесами, горами и болотами. Не меньшие трудности возникли у Севера с организацией морской блокады портов своего противника, которая требовала постоянного патрулирования береговой линии на значительном пространстве, равном по протяженности расстоянию от Гамбурга до Генуи. Другими словами, сокрушить Юг было чрезвычайно трудной задачей как с военной точки зрения, так и с позиции тылового обеспечения, особенно для страны, чья армия была смехотворно мала и не имела опыта ведения широкомасштабных операций.

И хотя это были четыре года изматывающей и кровавой войны (Союз потерял примерно 360 тыс. человек, а Конфедерация — 258 тыс.)[32], они катализировали скрытую военную мощь и сделали из Соединенных Штатов (по крайней мере, на короткое время) самую милитаризованную страну в мире до всеобщей демобилизации в 1865 году. От добровольных формирований в самом начале войны обе стороны пришли к созданию армий, которые комплектовались на основе всеобщей воинской повинности, имели на вооружении современную нарезную артиллерию и стрелковое оружие, выносили долгие осадные операции в северной Вирджинии, перебрасывались в массовом порядке по железной дороге на западный театр военных действий, применяли телеграф для связи со штабом и опирались на ресурсы мобилизованной военной экономики. Кроме того, впервые в военных операциях на море были использованы броненосцы, вращающиеся орудийные башни, торпеды и мины, а также рейдеры для нападения на торговые суда. Гражданская война в США больше, чем Крымская или военные кампании Пруссии по объединению Германии, имеет право именоваться первой по-настоящему индустриальной «тотальной войной», предвестником кампаний XX века, поэтому следует остановиться на причинах победы Севера.

Первой и наиболее очевидной причиной (при условии равной воли к победе каждой из сторон) было непропорциональное соотношение ресурсов и населения. Возможно, у Юга и правда существовало определенное моральное преимущество, так как это была борьба за существование и в основном на своей территории; Конфедерация могла поставить под ружье большее количество «белых граждан», умеющих стрелять и ездить верхом, у нее было достаточно опытных генералов, и она в течение долгого времени импортировала оружие, боеприпасы и пр.{304} Но все это не могло компенсировать в полной мере огромный разрыв между Севером и Югом в численности населения. Если на территории Союза проживало примерно 20 млн. человек (только «белого» населения), то у конфедератов было всего 6 млн. Более того, количество первых постоянно росло за счет иммигрантов (с 1861 по 1865 год на Север прибыло более 800 тыс. выходцев из других стран), а в 1862 году было принято решение о формировании войск из числа негритянского населения, на что Юг смог решиться лишь в последние месяцы войны. Приблизительно 2 млн. человек прошли службу в армии Союза, численность которой на пике в 1864–1865 годах доходила до 1 млн., тогда как через армию Конфедерации прошло лишь 900 тыс. человек, а максимальная численность войск не поднималась выше 464,5 тыс. (это было в конце 1863 года, после чего она постепенно начала сокращаться).

Но и это нельзя считать абсолютными цифрами. Для того чтобы собрать такую большую армию, Юг рисковал лишить свое сельское хозяйство, шахты и литейные заводы рабочих рук, ставя таким образом под угрозу уже и так весьма сомнительную способность выдержать затяжную войну. Фактически с самого начала конфедераты были экономически не готовы к войне. В 1860 году на территории Севера располагалось 110 тыс. производственных предприятий, а на Юге — всего 18 тыс. (многие из которых были технологически связаны с Севером и привлекали оттуда квалифицированные кадры); Конфедерация произвела лишь 36,7 тыс. тонн чугуна в чушках, тогда как только заводы Пенсильвании выплавили 580 тыс. тонн металла; штат Нью-Йорк произвел товаров на сумму почти $300 млн. — в четыре с лишним раза больше, чем штаты Вирджиния, Алабама, Луизиана и Миссисипи вместе взятые. Столь значительная разница в экономической базе воюющих сторон все больше и больше влияла на эффективность ведения военных действий.

Например, вследствие того, что у Юга не хватало винтовок (имевшиеся в основном были захвачены в сражении при Харпере-Ферри), конфедератам приходилось полагаться на импорт вооружения. В свою очередь, Север активно расширял собственное оружейное производство и выпустил почти 1,7 млн. винтовок. Сеть железных дорог Севера (протяженностью приблизительно в 35 тыс. километров), разворачивающихся с востока на юго-запад подобно вееру, во время войны поддерживалась в хорошем состоянии и даже расширялась. Тогда как всего 14,5 тыс. километров путей на Юге из-за нехватки локомотивов и подвижного состава постепенно приходили в упадок. То же самое и в отношении флота: ни одна из сторон в начале конфликта не обладала явным превосходством на море, однако Юг, не имевший заводов по производству судовых машин, которых на Севере было несколько десятков, оказался в явно невыгодном положении. И хотя, чтобы утвердить свое господство на море, Союзу понадобилось определенное время, в течение которого конфедераты получали из Европы необходимые боеприпасы и амуницию, а рейдеры южан наносили ощутимый урон торговому флоту Севера, — удавка вокруг южных портов все же медленно, но верно затягивалась. К декабрю 1864 года флот Союза имел 671 военное судно, из которых 236 кораблей на паровой тяге были построены уже за годы войны. Благодаря своей военно-морской мощи Север взял под контроль и большие судоходные реки, особенно в районе Миссисипи и Теннесси. Это был пример успешного использования совместно железнодорожного и водного транспорта для продвижения Союза на западном театре военных действий.

Наконец конфедераты поняли, что война им больше не по карману. Их главным источником доходов в мирное время был экспорт хлопка. После прекращения торговли и отказа (к великому разочарованию Юга) европейских стран вмешаться в конфликт у них не осталось иных способов компенсировать потери. На Юге было слишком мало банков, как и ликвидного капитала, а налогообложение земельных участков и рабов не приносило достаточно средств, так как война негативно отражалась на их производительности. Внешние заимствования помогали мало, а без иностранной валюты или драгоценных металлов трудно было оплачивать импортные поставки жизненно важных товаров. У казначейства Конфедерации просто не оставалось иного выхода, как включить печатный станок. В итоге «избыточная денежная масса на фоне серьезной нехватки товаров широкого потребления стала причиной необузданной инфляции»{305}. Это в значительной степени охладило желание населения продолжать борьбу. В свою очередь, у Севера проблем с деньгами не было: на войну шли как собираемые налоги, так и кредитные средства. Печатание же долларов в определенной степени даже стимулировало промышленный и экономический рост. Удивительно, что во время войны Союз пережил очередной рост производительности, и не только в производстве боеприпасов, строительстве железных дорог или создании броненосцев, но и в сельском хозяйстве. К концу войны солдаты на Севере, возможно, имели лучшее снабжение, чем любая друга армия мира за всю историю. Если здесь и формировался некий американский подход к участию в военных конфликтах (или, как выразился профессор Вейгли, «американский стиль войны»{306}), то именно в мобилизации и развертывании Союзом своего огромного промышленного и технологического потенциала для сокрушения врага просматриваются первые признаки его проявления.

Если все вышесказанное слишком похоже на детерминированное объяснение исхода конфликта, маятник которого, казалось, все четыре года колебался то в одну, то в другую сторону, тогда, пожалуй, следует немного подробнее остановиться на главной стратегической проблеме Юга. Учитывая разницу в размерах и численности населения, у конфедератов не было возможности победить Север; единственное, что они могли сделать, это ослабить армию врага и сломить его волю, заставив отказаться от политики принуждения и принять требования Юга (относительно рабовладения или отделения, а возможно, и того и другого). Подобная стратегия имела бы определенные шансы на успех, если бы жители приграничных штатов Мэриленд и Кентукки большинством голосов выразили свое желание присоединиться к Конфедерации, но этого не произошло. Огромной поддержкой могла бы в этом случае стать и интервенция иностранных государств, в первую очередь Великобритании. Однако предполагать такой вариант — значит не знать политических приоритетов англичан в начале 1860-х годов{307}. За исключением же этих двух возможностей, способных сместить баланс сил в сторону Юга, конфедератам оставалось лишь упорно сопротивляться натиску Севера и надеяться на то, что северяне когда-нибудь устанут от войны. А это обещало затяжной конфликт, и чем дольше стороны воевали, тем сильнее становился Союз, мобилизуя все больше ресурсов, увеличивая производство вооружения и боеприпасов, закладывая на верфях сотни военных кораблей и затягивая все сильнее удавку на шее Юга — ужесточением блокады на море, усилением давления на севере Вирджинии, кампаниями на западе, маршем генерала Шермана по территории противника. Разрушение экономики, упадок моральных сил и истощение военных ресурсов привело к тому, что к началу 1865 года численность армии южан сократилась до 155 тыс., и у Конфедерации не оставалось другого выбора, как капитулировать.


   51.051.0
+
+1
-
edit
 

Fakir

BlueSkyDreamer
★★★★☆
Штрих к вопросу о рабстве как ключевой причине войны. Мэтью Мори - великий океанограф, к 1861 уже с мировым именем.

Мори, Мэтью Фонтейн — Википедия

Мэтью-Фонтейн Мори (англ. Matthew-Fontaine Maury; 14 января 1807 — 1 февраля 1873) — американский морской офицер, астроном, историк, океанограф, метеоролог, картограф, геолог, а также автор научных публикаций и преподаватель. Прозван «разведчиком моря». Профессор метеорологии Виргинского военного института (англ. Virginia Military Institute (VMI)) в г. Лексингтоне. Член Петербургской академии наук (1855). Мэтью Фонтейн Мори родился в штате Виргиния. Он происходил из семьи французских гугенотов, бежавших от насилий и притеснений Людовика XIV. //  Дальше — ru.wikipedia.org
 
Когда вспыхнула Война Севера и Юга и его родная Виргиния вышла из США, Мори 20 апреля 1861 г. подал в отставку и объявил о переходе на сторону Южных Штатов. Хоть и аболиционист по убеждениям, Мори был патриотом Юга и негативно воспринял грубый Вашингтонский диктат. 21 февраля 1861 года указом Конгресса Конфедеративных Штатов Америки были официально учреждены Военно-морские силы Конфедерации. 11 июня 1861 г. Мори был назначен командующим Береговой обороной КША (Chief of Sea Coast, River and Harbor Defences). Первые подводные мины, созданные Мори и его офицерами, не отличались эффективностью: для их воспламенения использовались громоздкие и тяжёлые батареи Волластона. Затем ему удалось устранить ряд недостатков…

...

После войны Мэтью Мори какое-то время путешествовал по Европе и Центральной Америке, а затем поступил на службу к мексиканскому императору Максимилиану I.
Возвратившись в 1868 г. на родину по амнистии, Мэтью Мори продолжил исследовательскую и преподавательскую деятельность.
 


Вот так вот. Аболиционист, демонстративно переходящий на сторону Юга.
   51.051.0
+
+1
-
edit
 

Fakir

BlueSkyDreamer
★★★★☆
Еще к вопросу о тарифе.
Когда-то тут russo пытался аргументировать, что всё про тариф как причину войны - позднейшая выдумка, демонстрируя график за весь период - мол, снижался же тариф! А что перед войной скакнул вверх ("тариф Моррилла", практически удвоивший налоговую нагрузку на южан, принят 4 марта 1861) - не комментировал, но мог бы попробовать вывернуться: стрелять-то еще целый месяц не стреляли, но развод уже фактически состоялся. Только фишка в том, что закон о новом тарифе начали обсуждать задолго до принятия, более чем за год, он был одним из важных пунктов программы Республиканской партии, поддерживался Линкольном (еще кандидатом в президенты, даже до избрания) и, конечно, прекрасно был известен южанам, которые ожесточённо (и безуспешно) против него боролись.

Morrill Tariff - Wikipedia

The Morrill Tariff of 1861 was an increased import tariff in the United States, adopted on March 2, 1861, during the administration of President James Buchanan, a Democrat. It was the twelfth of seventeen planks in the platform of the incoming Republican Party, which had not yet been inaugurated, and it appealed to industrialists and factory workers as a way to foster rapid industrial growth. It was named for its sponsor, Representative Justin Smith Morrill of Vermont, who drafted it with the advice of Pennsylvania economist Henry Charles Carey. //  Дальше — en.wikipedia.org
 

(жуткая автопереводная версия викистатьи:
Моррилла Тариф - Morrill Tariff - qwe.wiki )

Майк Скрагс. Истинные причины войны Севера с Югом в США. | Anvictory.org

Перед публикацией этой статьи, хотелось бы отметить её эксклюзивность. Перевод на русский с английского сделан Мстиславом Засекой. Майк Скрагс является американским историком, проживающим в Северной Каролине, США. Два высших образования (MBA from Stanford University and BS from University of Georgia). Служил офицером разведки и штурманом в USAF (US Air Force) - воздушные силы США. Ветеран Вьетнама, награждён отличительными знаками и орденами. Республиканец. Примерно два года назад, будучи проездом в Южной Каролине по трассе I-95, я заглянул в одну из  закусочных с южной американской спецификой, где и приобрёл коллекционное издание - журнал "Un-Civil War".  Одна из статей этого журнала показалась мне супер-интересной, так как проливала свет на неизвестные страницы истории Америки, о которых  не принято распространяться даже в США, не говоря уже о России. К тому же   Майк, при личной переписке,  любезно дал мне своё согласие на перевод и размещение одной из своих статей. //  anvictory.org
 



Более чем 90 % дохода правительство собирало с помощью тарифов на импортируемые товары. Тариф — это налог на отдельные статьи импорта, обычно на готовую продукцию. Высокие тарифы обычно вводятся не только для того, чтобы увеличить доходы казны, но и для того, чтобы защитить отечественную промышленность от иностранных конкурентов. Введение высокого защитного тарифа на импортируемые товары делает эти товары более дорогими, чем их аналоги отечественного производства. Это позволяет внутренней промышленности держать высокие цены и зарабатывать больше денег на продажах, которые иначе могли бы быть потеряны в конкуренции с более дешевыми зарубежными товарами лучшего качества. Это, конечно, заставляет внутренних потребителей платить больше и жить, соответственно, хуже. Тарифы на некоторые изделия также ударяют и по отечественным производителям, которые вынуждены платить более высокие цены за импортируемые полуфабрикаты и готовые изделия. Поскольку характер и продукты производства во всех регионах страны разные, то и высокие тарифы могут быть полезны для одной части страны, но губительны для другой.

Высокие тарифы особенно невыгодны экспортерам, так как они должны справляться с более высокими внутренними затратами и ответными иностранными тарифами. Это даёт угнетающий эффект и на объем экспорта и на величины прибыли. Высокие тарифы были частой причиной экономического упадка, распрей и войн.

До 1824 года средний уровень тарифов в США был в районе 15-20%. Считалось, что это достаточный уровень, чтобы удовлетворять потребности федерального бюджета и в то же время не обременять регионы страны. В 1816 году средний тариф повысился до 20%, что якобы должно было помочь покрыть расходы на войну 1812 года. Но кроме того, это также означало 26%-ое увеличение чистой прибыли для заводов северян.

В 1824 северные промышленные штаты и Либеральная Партия Вигов под предводительством Генри Клэя начали кампанию за высокие защитные тарифы. Юг упорно сопротивлялся. Южная экономика была в значительной степени сельскохозяйственной и сильно зависила от экспорта урожая хлопка и табака в Европу. В 1850’-х годах на Юг приходилось приблизительно 72 -82 % от американского экспорта. Однако, что касалось товаров промышленного производства, необходимых для сельского хозяйства и потребительских нужд, Юг в значительной степени зависел от Европы и Северных штатов. Север потреблял приблизительно 20 % сельскохозяйственного производства Юга.

Большинство же экспорта шло в Европу. Защитный тариф был существенно выгоден Северным промышленным штатам, но создавал значительные экономическое трудности для сельскохозяйственного Юга.

В конце 1824 года политическое лидерство Севера позволило Клэю и его союзникам провести через Конгресс 35%-ный тариф. Это послужило причиной экономического бума на Севере, но привело к экономическим трудностям и политическим волнениям на Юге. Особенно пострадала Южная Каролина, где в последующие два года экспорт упал на 25 %. В 1828 году, не испытывая стыда, контролируемый Севером Конгресс, с нескрываемой жадностью поднял средний тариф до уровня 50 %. Несмотря на сильные выступления на Юге за снижение тарифов, «Тариф 1832 года» только номинально сокращал тарифную ставку и не принес Югу никакого облегчения. Эти последние два тарифа вошли в историю как «Тарифы Мерзости».

Это привело к «Кризису Отмены 1832 года», когда Южная Каролина, созвала собрание штата и отменила действия тарифов 1828 и 1832 годов как несправедливые и неконституционные. Последовавший конституционный кризис едва не провоцировал тогда вооруженные столкновения. С помощью усилий бывшего американского вице-президента и сенатора из Южной Каролины Джона К. Калхуна, в 1833 году было достигнуто соглашение, по которому тариф в течение нескольких лет сократился до нормального уровня — около 15 %. Генри Клей и Либеральная партия Виг были недовольны тем, что вынуждены были подписать соглашение с Калхуном под угрозой одностороннней отмены действия закона о тарифах Южной Каролиной. Тем не менее, тариф оставался на уровне около 15 % до 1860 года. Из этой конфронтации должны были извлечь урок экономики, чувствительности регионов и просто справедливости; но даже если он и был выучен, его проигнорировали амбициозные политические и деловые фракции и отдельные лица, которые появились на сцене американской истории в конце 1850-х годов.

Высокие защитные тарифы всегда были главной установкой старой Либеральной Партии и стали курсом её приемницы — Республиканской Партии. Спад, начинавшийся приблизительно в 1857 году, дал дополнительные политические козыри северным промышленным штатам, проповедовавшим политику протекционизма.

В мае 1860 года американский Конгресс принял законопроект под названием Тариф Моррилла (названный по имени Республиканского Конгрессмена и сталелитейного промышленника Джастина С. Моррилла, Штата Вермонт), подняв средний тариф с 15 % до 37 % с повышением до 47 % в течение последующих трех лет. Хотя этот законопроект сильно напоминал Тарифы Мерзости, которые повлекли за собой конституционный кризис, угрозу раскола страны и применение силы в 1832 году, американская Палата представителей проголосовала за этот закон: 105-За, 64 — Против. Из 40 южных конгрессменов только один представитель штата Теннесси проголосовал За.

87% доходов бюджета собирались [бы - F.] теперь с Юга. С одной стороны тариф защитил интересы промышленного Севера, с другой- существенно поднял прожиточный минимум и торговлю на Юге, в то же время уменьшая ценность экспорта продуктов сельского хозяйства в Европу. Всё это создавало серьезные экономические трудности во многих Южных штатах. Ещё более раздражал тот факт, что 80 % или больше этих налоговых доходов тратились на общественные работы и субсидии промышленности Севера,обогащая Север за счет Юга.

На выборах 1860 года, Линкольн, бывший член Либеральной партии и большой поклонник Генри Клэя, выступал за высокие защитные тарифы Моррилла, которые были включены в платформу Республиканской партии.

...

В декабре 1861г. Чарльз Дикrенс, который был сильным противником рабства, в еженедельном издании «Лондон» писал такие вещи о войне, идущей в Америке:

Нападки Севера на рабство — есть не что иное, как часть замаскированного лицемерного обмана, придуманного, чтобы скрыть свою жажду экономического контроля над Соединенными Штатами.”

Союз означает потерю миллионов долларов в год для Юга, раскол означает потерю тех же самых миллионов для Севера.
Любовь к деньгам — корень этого, как и многих других зол. Ссора между Севером и Югом есть исключительно денежная ссора.”


Карл Маркс, как и большинство европейских социалистов своего времени, поддерживал Север. В 1861г. в статье, опубликованной в Англии, он чётко выразил то, что писали главные британские газеты: «Таймс», «Экономист», и «Субботнее Обозрение», а именно:

»Война между Севером и Югом — это тарифная война. Война, далее, идёт не за принципы, она не касается вопроса рабства, а на самом деле отражает северную жажду власти.”




- любопытно, что несколько позднее Маркс утверждал строго обратное: что это война вовсе не за тариф. Или поменял точку зрения по каким-то причинам/соображениям, или, возможно, здесь обрезана цитата: он просто сначала пересказывает именно мнение «Таймс» и «Экономист», а потом его отвергает. Последнее наиболее вероятно, 99%.


И до кучи (источники не всегда 100%, но пусть будет)

М.В. Гуминенко. Выборы Линкольна и война с Южными штатами

Если меня спросят: "Почему ты занимаешься историей Америки, ведь эта страна сейчас крайне несимпатично себя ведёт?" - я отвечу на этот вопрос очень просто: "Потому что история Америки могла бы быть другой, если бы не "гений" Линкольна, который положил начало тому, что мы видим в Штатах сейчас". Я понимаю, что такое понятие, как "историческая справедливость" - слишком абстрактно, и даже бесполезно для самой Америки, как бесполезна для несправедливо казнённого человека его посмертная реабилитация. Его ведь уже лишили жизни, а Бог и так знает, кто виновен, а кто - нет. //  Дальше — dugward.ru
 

Речь идет о таможенных пошлинах - сборах на ввозимые в страну импортные товары. Уровень взимаемых пошлинных сборов (процент от стоимости товара либо установленная сумма за определенное количество товара), строго говоря, и есть тарифы. Однако сплошь и рядом словом "тарифы" обозначают не уровень пошлинных сборов, а просто сумму собранной пошлины.[2]

Что имеется в виду в каждом случае (уровень сборов, или величина собранной пошлины), обычно ясно из контекста. В американских работах о Гражданской войне, "какую долю тарифов платили южане" как правило означает "какую долю пошлинных сборов всей страны платили южане".
 


Закон Моррилла о тарифах ("Тариф Моррилла") в мае 1860 г. прошел голосование в Палате представителей, которую контролировали республиканцы. Закон застрял в Сенате, где большинство было у демократов. Однако к февралю 1861 г. семь южных штатов объявили о своем выходе из состава США, их представители-демократы покинули сенат, и большинство в нем перешло к республиканцам. Тариф Моррилла прошел сенат, был подписан президентом Бьюкененом (предшественником Линкольна)[8] 2 марта, за два дня до инаугурации Линкольна, и вступил в силу через месяц, за две недели до начала Гражданской войны. Следует отметить, что вышедшие к этому времени из США и образовавшие новую страну (Конфедерацию) южные штаты пошлин в казну США уже не платили, и тариф Моррилла их не коснулся.
 


Автор пытается опровергнуть общепринятый тезис о 80% налоговых поступлений с Юга, оперируя исключительно ввозными таможенными пошлинами. По его утверждению, всё было наоборот. Если смотреть только на ввозные - это логично с учётом всех обстоятельств (численности населения, уровня доходов). Если подумать о вывозных - то нет. Но он утверждает, что вывозных пошлин не было вообще, т.к. это прямо запрещалось американской конституцией. Навскидку ничего об этом не нашёл. Поэтому вопрос подвисает. Как-то всё не вполне чётко.

Как американский закон и Конституция США определяли рабство — Журнальный зал

(пер. с англ. Кристины Сарычевой под ред. Николая Поселягина) Опубликовано в журнале НЛО, номер 6, 2016 Перевод Кристина Сарычева   Пол Финкельман (Юридическая школа Олба­ни, США; почетный профессор; Саска­чеванский университет; приглашенный профессор юридического факультета; PhD) paul.finkelmanalbanylaw.edu. УДК: 326+342.721+347.167.2+94 Аннотация: В статье подробно анализируется, как в британских североамериканских колониях, а затем в США были созданы юридические основания института рабства. Английская правовая сис­те­ма исключала рабство, однако постепенно в местном законодательстве колоний, а позже в Конституции Соединенных Штатов и в прецедентных судебных делах Верховного суда США формулировались основания, по которым рабы считались не людьми — субъектами права, а имуществом. //  Дальше — magazines.gorky.media
 
Дебаты о налогообложении привели к требованиям конституционно запретить экспортные пошлины, поскольку южане опасались, что их используют как косвенный налог на рабов через обложение табака, риса и индиго, выращиваемых невольниками[43].

43. Хлопок, который позже станет самой важной экспортной культурой Юга, до конца 1790-х годов не производился для продажи.

...

Запрещались пошлины на экспорт[49], что препятствовало косвенному обложению рабов через налоги на произведенные ими продукты, но это не оказывало влияния на их статус и определение.
 


Но это всё как-то мутно. И ситуация описывается на конец XVIII в., и сам тезис, что хлопок не производился на продажу до 1790-х, звучит крайне странно. Это при том, что в ряде будущих штатов плантации внедрялись где-то с 1710-1750 (где как).
И что было с экспортными перед войной - непонятно. Был ли тогда в конституции запрет? Не было ли поправок, или иного обложения экспортных доходов?


Но даже если это действительно верно, и вклад Юга в федеральный бюджет был не 80%, а 20% - усложнения жизни тарифами это не отменяет. Как и не меняет роли Юга в качестве рынка для северных товаров.


С другой стороны, раз на долю Юга приходилось 80% экспорта (что вроде как никем не оспаривается, и тоже более чем логично) - куда-то же они девали эти деньги. Если не на импорт (хотя почему нет? будет импорт не потребительский, а в т.ч. "инвестиционный"), то на закупку северных товаров. И тогда подорожание импорта мало того что увеличит поступления от южан в фед. бюджет, но и перенаправит денежные потоки северянам (в чём собственно исходно и смысл протекционистских тарифов - только вот с учётом распределения индустрии выигрывает от этого не только государство как целое, но и одни районы в ущерб других).
   51.051.0
Это сообщение редактировалось 04.02.2020 в 21:57

Fakir

BlueSkyDreamer
★★★★☆
Авраам Линкольн отличался антирабовладельческими взглядами, отвергая принцип порабощения человека другим человеком, поскольку это противоречит человеческим ценностям и морали. В 1861 году во время первого инаугурационного обращения Авраам Линкольн заявил, что не намерен вмешиваться в законодательство штатов и отменять рабство, но решительно отказался вводить его на новых территориях. Тем не менее это не помешало нескольким штатам выйти из состава США и провозгласить создание государства Конфедеративные Штаты Америки. Это стало началом гражданской войны.

В начале гражданского противостояния Линкольн заявил, что главная цель заключается в сохранении единства, а не спасении или уничтожении рабства, поскольку он стремился к тому, чтобы рабовладельческие штаты Миссури, Кентукки, Мэриленд и Делавэр остались в составе Союза. Более того, президент США сделал выговор генералу Джону Вермонту, который пообещал отобрать собственность южан и освободить рабов, если они продолжат сражаться.
 


Но, кстати, я нигде так и не нашёл пока внятного анализа причин, по которым некоторые рабовладельческие штаты не присоединились к конфедератам. Непохоже, чтобы рабство для них не играло практической роли. С другой стороны, на что они надеялись???

Линкольн пытался повлиять на четыре штата, которые продолжали поддерживать рабство, предложив рабовладельцам финансовую компенсацию в обмен на освобождение рабов. Он попросил чиновников частично избавиться от рабства, но его усилия не увенчались успехом, а сам Линкольн подвергся критике со стороны своих коллег. В разгар гражданской войны Линкольн заверил общественность в том, что он борется за единство, а не за отмену рабства.

В 1862 году члены правительства Линкольна собрались для обсуждения документа, который впоследствии превратился в «Прокламацию об освобождении рабов». В конце того же года избранный президент США анонсировал данный документ, чем вызвал замешательство кабинета министров. Следует отметить, что одни министры одобрили проект американского лидера, в то время как другие выразили обеспокоенность по поводу последствий, которые последуют вслед за обнародованием документа.

Государственный секретарь США Уильям Г. Сьюард призывал президента подождать и объявить о «Прокламации об освобождении рабов» лишь в том случае, если в войне наступит явный перелом в пользу Севера.

Линкольн поставил мятежные штаты перед выбором: сложить оружие и вернуться в Союз или дать всем рабам свободу в соответствии с «Прокламацией об освобождении рабов» от 1 января 1863 года.

Следует отметить, что Линкольн ничего не упомянул о миграции чернокожих рабов или предоставлении финансовой компенсации рабовладельцам. Более того, эта мера не касалась четырех рабовладельческих штатов, воевавших на стороне Севера — Миссури, Кентукки, Мэриленд и Делавэр.
 


Во как - или вы воюете против нас, и тогда мы запрещаем рабство, или явка с повинной - и рабство сохраняем, для тех, кто с нами, так, что ли? Куча нюансов, надо разбираться, не переврана ли какая тонкость.
   51.051.0

Iva

Иноагент

бан до 30.07.2023
одна из причин ГВ

Гражданская война в США в 1861-65 годах имела под собой другую основу, чем у нас принято думать – не по поводу рабовладения в южных штатах, а из-за запрета рабовладельцев в Конгрессе на прокладку железных дорог на Среднем Западе и далее к Тихому океану. Об этом пишет экономический историк Скотт Рейнольдс Нельсон в своей книге «Океаны зерна»:

«Главным преимуществом железной дороги, субсидируемой земельным грантом, было то, что для её строительства требовался совсем небольшой первоначальный капитал. Стоило проложить несколько миль железнодорожных путей, как министр внутренних дел санкционировал выделение федеральной земли вдоль завершённого участка. Затем железнодорожная компания отдавала эту землю эмигрантам из других штатов и особенно из Европы в ипотеку на четыре года. Продавцы земли под железную дорогу засыпали европейскую глубинку листовками, газетными объявлениями и брошюрами, сулящими переселенцам золотые горы. Ипотечные кредиты представляли собой будущий поток платежей. После совершения сделки эти кредиты можно было объединить и продать в Европе в виде железнодорожных облигаций. Иными словами, иностранные кредиторы покупали железнодорожные облигации, которые затем погашались задолжавшими фермерами, многие из которых тоже были иностранцами.

Этот иностранный капитал позволил Центральной железной дороге Иллинойса протянуться на север от южной оконечности Иллинойса до Великих озёр без высоких первоначальных затрат на прокладку путей по травянистым равнинами. План сработал блестяще, способствуя массовому притоку европейских поселенцев в пригодные для выращивания пшеницы степные районы штата.

Однако в ноябре 1852 г. рабство вновь заявило о себе, и группа конгрессменов-южан, известная как F Street Mess, заблокировала все предложения о строительстве железных дорог на западных равнинах. Они опасались, что массовый приток эмигрантов на Север ослабит влияние рабовладельческих штатов.
Железные дороги в прериях представляли для рабовладельцев одновременно экономическую и политическую проблему. Такие железнодорожные линии, как Иллинойская центральная, привлекали поселенцев и быстро развивались, в то время как о железных дорогах на территории рабовладельческих штатов, например, Мобил и Огайо, такого сказать было нельзя.

Альберт Пайк, рабовладелец и адвокат из Арканзаса, предвидел, что железнодорожные земельные гранты создадут «кордон свободных штатов последовательно отрезанных от свободных территорий, который за счёт неустанно растущего населения протянется через весь континент и наделит северян такой властью в Конгрессе, о которой до сих пор можно было только мечтать, а также обеспечит их железной дороге финансирование из национальной казны и поддержку со стороны правительства».

К ноябрю 1852 г. группа конгрессменов F Street Mess, пользуясь своим большинством в Палате представителей и Сенате, заблокировала все законопроекты Конгресса о предоставлении земли на равнинах, эффективно препятствуя деятельности бульварных баронов, которых она называла коррупционерами.

В январе 1853 г. F Street Mess пошли ещё дальше, требуя, чтобы свободная территория Небраска была разделена на две части — Канзас и Небраску с последующей передачей Канзаса рабовладельцам. Когда Абелард Гатри, представитель выступавших против рабства индейцев виандотов, владевших землями на реке Канзас, попытался заручиться федеральной поддержкой, чтобы сохранить целостность Небраски, один из конгрессменов F Street Mess откровенно заявил ему, что «он скорее увидит, как ад поглотит Небраску, чем проголосует за предоставление ей статуса свободной территории». В период между 1854 и 1859 г. в Канзасе между рабовладельцами и аболиционистами начались столкновения, которые привели к Гражданской войне».
 

Толкователь

Гражданская война в США в 1861-65 годах имела под собой другую основу, чем у нас принято думать – не по поводу рабовладения в южных штатах, а из-за запрета рабовладельцев в Конгрессе на прокладку железных дорог на Среднем Западе и далее к Тихому океану. Об этом пишет экономический историк Скотт Рейнольдс Нельсон в своей книге «Океаны зерна»: «Главным преимуществом железной дороги, субсидируемой земельным грантом, было то, что для её строительства требовался совсем небольшой первоначальный капитал. Стоило проложить несколько миль железнодорожных путей, как министр внутренних дел санкционировал выделение федеральной земли вдоль завершённого участка. Затем железнодорожная компания отдавала эту землю эмигрантам из других штатов и особенно из Европы в ипотеку на четыре года. Продавцы земли под железную дорогу засыпали европейскую глубинку листовками, газетными объявлениями и брошюрами, сулящими переселенцам золотые горы. Ипотечные кредиты представляли собой будущий поток платежей. После совершения сделки эти кредиты… //  t.me
 
   109.0.0.0109.0.0.0
1 2 3 4 5 6 7 8 9

в начало страницы | новое
 
Поиск
Настройки
Твиттер сайта
Статистика
Рейтинг@Mail.ru