На Западе упорно делают из тяжелобольного Навального святого мученика и борца против «путинского режима». Никакие доказательства и документы, подтверждающие «отравление» борца, там никому не нужны. Им и так все ясно, как когда-то в Солсбери… О презумпции невиновности там вспоминают в других случаях.
// inosmi.ru
Каждый ребенок, выросший в СССР в 1980-е годы, знал историю великого советского героя Александра Матросова. Насколько я помню, Матросов бросился на пулемет, чтобы спасти своих товарищей от немцев во время Второй мировой войны. Мы часто повторяли этот героический поступок, потому что патриотические игры были там в моде. Те, кто имели честь быть Матросовым, кричали «За Сталина!», когда бросались.
Я вспомнила о Матросове, когда появились видеозаписи Алексея Навального — лидера российской оппозиции — кричащего в агонии из туалета самолета. Сейчас 44-летний мужчина находится в отделении интенсивной терапии немецкой больницы. В четверг немецкое правительство сообщило, что он был отравлен химическим нервно-паралитическим веществом (из группы «Новичок») на родине. Это химическое оружие советской эпохи, хотя российское правительство, скорее всего, будет отрицать какую-либо связь с отравлением. Государственные СМИ выдвигают абсурдную линию, что Навальный просто сильно напился накануне вечером. Хотя у Навального миллионы последователей, большинство людей в России не видят в нем героя.
Героизм Матросова прославлялся по двум причинам: во-первых, за храбрость, а во-вторых, что, вероятно, важнее, за самоотверженность. Своим почти непостижимым поступком солдат отдал жизнь, свое физическое тело Советскому государству. Если бы еще одна причина подчеркивала храбрость Матросова, я сомневаюсь, что советские дети повторяли бы его бросок десятилетия спустя.
я
Навальный вырос в той самой социальной системе промывания мозгов, где умереть за «свою страну» — заменимое на «своего лидера» — было самым благородным стремлением. Идти против своего лидера было предательством. В России ярлык предателя делает тебя низшей формой рода человеческого.
Окуеть высокий штиль ,такое чуйство что журналистка стебется над Сисяндром.Без смеха читать невозможно.