Новое увлечение Путина начали создавать еще для противодействия знаменитой американской программы СОИ—их предыдущей попытки построить эффективную ПРО. Сама идея была очевидна. Классические ракеты (и забрасываемые ими боеголовки) летают по баллистической траектории. Чтобы сбить такую ракету или ее заряд, нужно знать, откуда она взлетела (для этого существуют спутники и радары оповещения и слежения) и ее курс. После этого компьютер рассчитывает траекторию и навстречу «посылке» вылетает ракета-перехватчик, которая сбивает боеголовку врага на входе в атмосферу. Но проблема в том, что построить такую защиту явно не проще, чем комплексы, способные ее преодолевать: например, низколетящие активно маневрирующие боеголовки, поведение которых никакой компьютер ПРО рассчитать не в состоянии, а сбить их прямой наводкой (зенитной ракетой), как самолет, тоже нельзя—слишком велика скорость. В 1987 г. Совет министров СССР поставил задачу создать боевой ракетный комплекс «Альбатрос». К 1991 г. НПО машиностроения во главе с генеральным конструктором Гербертом Ефремовым разработало трехступенчатую ракету, оснащаемую планирующим крылатым блоком с ядерным зарядом, способным подлетать к цели на гиперзвуковой скорости и при этом маневрировать.
Свою речь в Плесецке 18 февраля 2004 г. Путин завершил весьма загадочно: «В том, что только что прозвучало, каждое слово имеет значение». И его слова действительно попутали. В заблуждение были введены даже западные эксперты из авторитетной британской группы Jane’s: все решили, что речь идет о новом боевом оснащении для «Тополя-М»—главной и единственной производимой в России межконтинентальной баллистической ракеты. Ошибиться было легко: через несколько дней после выступления Путина на пресс-конференции версию о «Тополе» не стал опровергать тогда еще первый замначальника (а ныне начальник) Генштаба Юрий Балуевский.
Никто, кажется, не заметил, что создатель «Тополя-М», гендиректор Московского института теплотехники Юрий Соломонов, фактически открестился от новой Кузькиной матери. Более того, как писала «Российская газета», он в сущности дезавуировал слова Путина о достигнутом успехе, заявив однажды на президиуме РАН, что гиперзвуковое чудо просто сгорело где-то над Дальним Востоком, так и не долетев до цели на Камчатке.
Сгорело оно или нет, доподлинно неизвестно. Но точно взлетало, правда, не из Плесецка, где был в это время Путин, а с Байконура. В день выступления президента начальник вооружения ВС РФ Алексей Московский отрапортовал о запуске с Байконура ракеты «Стилет». Изучив открытые источники, Newsweekпришел к выводу, что именно этот носитель имел в виду Владимир Путин, когда впервые открыто рассказал о чудо-оружии.
В 1991-м был подписан Договор о сокращении наступательных вооружений (СНВ-1), который обязывал СССР и США начать ликвидацию тяжелых ракет. Тогда основным носителем ядерных зарядов России был объявлен разрешенный договором «Тополь-М», шахтные варианты которого начали развертывать в 1997 г. взамен уничтожаемых ракет РС-18.
Про новорожденный «Альбатрос» забыли—вовсю шла разрядка, а американцы вроде бы отказались от развертывания ПРО. Но спустя несколько лет, НПО машиностроения показало мирный вариант концепции «ракетного планера»—спасательную систему «Призыв». Выглядел он как конус с крылышками, и, согласно описанию, его очень быстро и очень точно можно было доставить все той же ракетой «Стилет» в любую точку планеты на помощь терпящим бедствие или пострадавшим от катастроф. В 1997 г. на Московском авиационно-космическом салоне в Жуковском тот же самый «ракетоплан» показали от имени Центрального института авиационного моторостроения и Летно-исследовательского института им. Громова, назвав его гиперзвуковой летающей лабораторией ГЛЛ-8. А спустя пару лет на МАКС-99 показали еще одну его «копию» под шифром «Игла», пообещав, что она полетит уже к 2004 г. А заодно сообщили характеристики: масса—2,2 т; длина—7,9 м; размах крыла—3,1 м; скорость—от 6 до 14 звуковых (2000–4000 км/с); высота полета—26–50 км, носитель—«Стилет» или его модификация «Рокот».