kontrbizan> Тут главное не перебрать,как на фото.И то потом поъехали полицейские и помогли доставить тело к трапу. Был неписаный закон-если пьяный моряк,возвращаясь,не дошел,но упал головой в сторону порта,то такого доставить на борт и утром опохмелить.Если же он найден лежащим в сторону города,то сечь по утру.Наш лежал как надо:)) КОГО СЧИТАТЬ ПЬЯНЫМ? - Был у нас на крейсере гвардейского экипажу "Олег" старший офицер с такой фами...двадцатых годах появилась у нас на Балтийском флоте эпидемия: психи. Что это за явление? А вот что.
// russian-10-50.myriads.ru
Леонид Соболев
Рассказы капитана 2-го ранга В.Л.Кирдяги
КОГО СЧИТАТЬ ПЬЯНЫМ?
- Был у нас на крейсере гвардейского экипажу "Олег" старший офицер с
такой фамилией, что новобранцы хорошо если к рождеству Христову ее
заучивали, - старший лейтенант Монройо Феррайо ди Квесто Монтекули. Матросы
промеж себя его звали флотским присловьем: "Тое-мое, зюйд-вест и каменные
пули", а короче просто - "Тое-мое"...* Предок не то французских моряков, не
то итальянских, которые на службу Петру Первому подались. Так вот у него
своя теория была, какого матроса считать пьяным. Если матрос к отходящей
шлюпке своими ногами из города дошел, по трапу поднялся и хоть кой-как, но
фамилию и номер увольнительной жестянки доложил - он беспрепятственно мог
идти в кубрик. Более того, если Тое-мое сам при возвращении с берега
присутствовал, он еще и похвалит: "Молодец, - скажет, - сукин сын, меру
знаешь, иди отсыпаться"... Пьяным у него считались те, кого матросы к шлюпке
на руках принесут, на палубу из нее горденем подымут, как кули с мукой, и
потом на бак снесут. Там их, как дрова, на брезент складывали, чтобы палубу
не гадили.
______________
Полагаю, что Василий Лукич что-то прибавил для блеска рассказа: такой фамилии на флоте я не слышал. Были, скажем, де Кампо Сципион или
Моноре-Дюмон, Пантон-Фантон де Верайон, барон Гойнинген-Гюне или даже
Гогенлоэ-Шилонфюрст, кого матросы переиначили в "Голыноги, шилом хвист". Но
такой звучной фамилии в списках российского императорского флота не
значилось. - Л.С.
Разницу эту он сам установил и твердо соблюдал. Вот, скажем, был у нас
водолаз Парамонов, косая сажень в плечах и глотка - для питья
соответственная.
Взошел он на палубу, а его штормит - не дай бог: с борта на борт
кладет, того гляди - грохнется. Тое-мое вахтенному офицеру мигнул - мол, на
бак! А Парамонов, хоть чуть жив, разобрался. Вытянулся во фронт, стоит,
покачивается, будто грот-мачта в шторм, с амплитудой градусов в десять, и
вдруг старшому наперекор:
- А я, вашскородь, не пьяный. Я до шлюпки в тютельку дошел. И, ежели
желаете, даже фамилию вашу произнесу...
Мы так и ахнули: рванет он сейчас "Тое-мое, зюйд-вест и каменные
пули"!.. Ан нет: набрал в грудь воздуху и чешет:
- Старший лейтенант Монр... ройо... Ферр... райо... ди Квесто...
Монтеку... ку*... кули, во какая фамилия!
______________
Тут Василий Лукич мастерски икнул. - Л.С. Ну, думаем, будет сейчас мордобой, какого не видели! Так тоже нет!
Усмехнулся Тое-мое, полез в кошелек, вынул рубль серебряный и дает
Парамонову, а вахтенному офицеру:
- Запишите, - приказывает, - разрешаю внеочередное увольнение! - Потом
к остальным повернулся: - Глядите, - говорит, - вот это матрос! Не то что
вы, свиньи... - И пошел, и пошел каждому характеристику давать.
А с пьяными разборка у него утром бывала, перед подъемом флага. Придет
на бак, а они уже во фронте стоят и покачиваются. Вот он и начинает, говоря
по-нынешнему, проводить политработу.
- Ты что, впервые надрался? - спрашивает.
Матрос думает-думает, как лучше ответить, и скажет:
- Так точно, вашскородь, впервой. Никогда так не случалось.
- Ах, так! Впервой?.. Двадцать суток мерзавцу без берега, чтобы знал,
как пить!.. Ну, а ты?
Другой, понятно, учитывает ситуацию, с ходу рапортует:
- Простите, вашскородие, не сообразил. Пью-то я справно, а тут корешей
повстречал, будь им неладно, ну и не рассчитал... А то я завсегда своими
ногами дохожу, а чтобы горденем подымали, такой страм впервой случился, ваше
высокоблагородие, кореши это подвели...
Тое-мое, зюйд-вест бровками поиграет:
- Та-ак... Двадцать суток. Да не без берега, а строгого ареста! Пять -
на хлебе и воде!.. Я тебя научу, мерзавец: пить не умеешь, а хвастаешь!
Ну, это все времена давние-передавние, а ведь и в нашем-то
рабоче-крестьянском флоте я тоже кое-каких суффиксов по этой части
навидался.
Начать-то надо, пожалуй, сбоку. В двадцатых годах появилась у нас на
Балтийском флоте эпидемия: психи. Что это за явление? А вот что.
Читайте далее: СУФФИКС ВТОРОЙ
И т.д.
ИНДИВИДУАЛЬНЫЙ ПОДХОД Самый поразительный случай за годы моей политработы был, пожалуй, в тысяча дев...гробные рыданья, всегда животворяще господа, не свернул. С трудом я эту заразу в себе ликвидировал.
// russian-10-50.myriads.ru
Рассказы капитана 2-го ранга В.Л.Кирдяги
ИНДИВИДУАЛЬНЫЙ ПОДХОД
Самый поразительный случай за годы моей политработы был, пожалуй, в
тысяча девятьсот двадцать втором году на учебном судне.
Вот много говорится об индивидуальном подходе к людям, что, мол, всех
под одну гребенку равнять нельзя и в воспитательной работе обязательно надо
учитывать особые свойства самого человека. Так вот, в первые годы моего
комиссарства я раз с отчаяния такой индивидуальный подход загнул, что теперь
вспомню - и сам удивляюсь.
Однако результаты оказались выше всех ожиданий, и сохранил я для
Красного флота одного очень ценного человека.
Был тогда у нас на учебном корабле вторым помощником командира Помпеи
Ефимович Карасев. Собственно, настоящее его имя было Помпий, но в
семнадцатом году, пользуясь гражданскими правами, он это имя во всех
документах переделал на Помпея и даже соответственно перенес день своего
ангела с седьмого июля на двадцать третье декабря. Пояснил он это тем, что
имя Помпий очень смахивает на пожарную помпу, чем при царском режиме ему
порядком надоедали корабельные шутники, а Помпей много благозвучнее и даже
имеет флотский оттенок, потому что, как услышал он это на лекции в
гельсингфорсском матросском клубе, некий римский воевода Помпей одержал
морскую победу, и следственно, тоже был военным моряком.
Должность второго помощника командира в те годы мало чем отличалась от
должности главного боцмана - как говорится, свайки, драйки, мушкеля, шлюпки,
тросы, шкентеля, - и поскольку боцман у нас, по мнению Помпея, был слабоват,
он сам круглые сутки катался по кораблю шариком на коротеньких своих ножках,
подмечал неполадки и "военно-морской кабак" и по поводу этого беспрерывно
извергал скв…
Дальше »»»
Но он еще мог развить полный ход и поддерживать огонь...
We're last children of the sea.
![3.0.11](/_bors/images/browsers/firefox.png)